Доминик вернулся с каникул на день раньше необходимого срока. На это не было никаких определённых или, по крайней мере, достойных причин, но как-то ему всё же удалось уговорить родителей, что подобное решение - наилучший выход для всех. Во-первых, чтобы добиться результата, он приплел историю о том, что ему срочно нужно закончить не меньше, чем пару десятков письменных работ. В это, похоже, не особо верили, хотя, на самом деле, правды в отмазке было больше, чем хотелось бы Доминику. (Впрочем, это совсем не означало, что он собирался последний день каникул провести за зубрёжкой.) Во-вторых, Доминик вполне искренне признавался, что ему не очень хочется толпиться на перроне вместе с многочисленными родственниками, однокурсниками, одношкольниками... Доминик любил людей в принципе, но предпочитал любить их по одиночке, а не сталкиваться локтями, сундуками, лбами со всеми, кто был не слишком расторопен при входе на платформу.
Была и третья причина, которую он буркал, находясь в уже не в самом благостном настроении. Причину эту звали Луи. Младшего брата, как считали родители, следовало обязательно довести до школы. Никакие возражения на тему того, что заблудиться от вагона до Большого Зала просто невозможно, не принимались. Родственники охотно вспоминали многочисленные истории отставания от поезда, и только каким-то чудом удавалось их убедить в том, что мальчику, даже самому юному, как-то некрасиво уже держаться за мантию старшего брата и бояться отступить от него хоть на шаг. К тому же в поезде помимо него будет, как минимум, полудюжина родственников, которые, несомненно, помогут Луи, если он заблудится, проголодается, заплачет… Последнее, кажется, и стало тем доводом, который перевесил чашу весом в сторону Доминика. От него благополучно отстали, и парень самостоятельно отправился в путь.
В его желании сделать это именно самостоятельно крылась ещё одна довольно смущающая причина – он собирался забрать заказанный Эмме подарок так, чтобы многочисленные родственники (родители, дяди, тёти, кузены и кузины) не заинтересовались, для кого Доминик так старается. Вообще, рыжий обычно не отличался ни скромностью, ни застенчивостью, но тут то и дело испытывал странно ухающее в желудке чувство потерянности и даже страха. Подобное чувство было Доминику внове и лишний раз испытывать его на публике не хотелось.
Из этой причины выходила следующая: рыжий хотел вручить подарок Эмме непременно седьмого января и, желательно, наедине. Вероятность того, что девушка, как и он, приедет в школу раньше срока, была мала, но МакГонагалл создавала впечатление очень обстоятельной ученицы, поэтому нельзя утверждать, что надежды на её преждевременное прибытие не было совсем. Доминик надеялся. В конце концов, решил он, ему ничто не помешает вручить подарок вечером, когда ученики соберутся в гостиной обсуждать то, как провели каникулы.

Планам рыжего осуществиться было не дано, и даже не потому, что Эмма не поехала в школу шестого числа. К несчастью, заказанный Домиником подарок оказался не готов. Горевать об этом долго рыжий был не намерен и не стал из-за такой мелочи менять свои планы. В конце концов, ему, действительно, не хотелось толпиться на перроне или нянчиться с Луи. К тому же, раз уж у него образовался абсолютно свободный день, можно было заняться вопросом, который нет-нет, но всплывал на протяжении каникул.
После бала Доминик получил любопытное письмо. Он прекрасно понимал, что, по крайней мере, часть его – правда, поэтому не видел причин не верить ему в целом, а, веря, не мог не обеспокоиться. Тем не менее, у Доминика не было оснований подходить к Эмме и задавать ей вопросы. Во-первых, он довольно чутко относился к чужим секретам. В данном случае, показав письмо девушке, он нарушал секреты и Эммы, и некоего Сказочника – доброжелателя, пожелавшего остаться инкогнито. Подобное Доминику не просто не нравилось, он был уверен - такое до добра не доведёт, вызовет волну негатива и подозрений, и, соответственно, направит мысли от решения проблемы к непродуктивным мельтешениям. Во-вторых, у него не было оснований считать, что Эмма прислушается к его советам и бросит расследование. В конце концов, несмотря на любопытную приписку, она могла считаться дамой его сердца только отчасти, и вряд ли станет учитывать эту часть, если Доминик полезет к ней со своими видением жизни и опасных ситуаций. В итоге, он снова получит непродуктивный негатив. В-третьих, на данном этапе, Доминик совершенно ничего о тёмной твари не знал, не мог быть полезным, и поэтому предлагать свою помощь было бессмысленно – они не настолько в хороших отношениях, чтобы Эмма приняла её без вопросов.
Слава богам, учебный семестр уже закончился. На следующий же после бала день ученики отправились на каникулы, и Эмма могла проводить свои расследования на безопасном для себя расстоянии. Правда, к тому моменту, как она вернётся к, наверняка, опасным изысканиям, Доминик хотел бы иметь примерное представление о том, что именно она ищет.
При всех этих размышлениях вернуться в школу раньше положенного срока было не такой уж плохой идеей. Доминик, действительно, редко кого-либо расспрашивал, но при условии, что учеников в школе будет мало, есть шанс, что кто-нибудь пойдёт с ним на контакт, чудесным образом заговорив именно об этой псине. Шанс этот был мизерным, но Доминик не привык волноваться о чём-либо досрочно и решил положиться на свою судьбу.

В этот день, пользуясь тем, что каникулы ещё не кончились, юноша встал поздно, не надел форму, опоздал на завтрак, побродил по школе, оставил на доске объявлений примечательную записку. Ему хотелось бы вручить её, непременно, Сказочнику, но, не имея его адреса, Доминик решил, что идея такой переписки не так уж плоха. Даже если Сказочник сам не увидит записку, он, возможно, услышит о ней. В школе слухи распространялись быстро, а рыжий написал довольно интригующее и запоминающееся послание.
Примечательно, что личность Сказочника Доминика интересовала мало. По крайней мере, он не собирался прилагать усилий, чтобы выяснить, кто за ней стоит. Ну, нравится человеку мистифицировать и подкидывать записки. Что здесь такого? Может быть, сам он слишком стеснительный или просто не хочет связываться с проблемами. С другой стороны, если этот Сказочник узнает что-нибудь ещё и поделится с ним этой информацией, Доминик был бы ему только благодарен. Несмотря на толчок, он пока не имел ни малейшего понятия, с чего начать. Доминик даже задумался, не стоит ли также на доске объявлений оставить тем, кто хочет поговорить о волке, но посчитал, что это может привлечь к нему слишком много внимания и, к тому же, преждевременно сообщить Эмме об его любопытстве. Объективных причин для этого не было, но рыжий предпочел бы держать свой интерес в тайне. По крайней мере, пока.
Мысленно Доминик прикинул, кто был тогда на семинаре из тех, кого он более-менее хорошо знает, но Максим (пожалуй, лучший из вариантов) ему почему-то на глаза не попадался. Не догадался рыжий спросить и кого-нибудь из родственников. Привычка не задавать лишних вопросов делала своё. Доминик никому не рассказывал секретов и был, пожалуй, довольно удобным собеседником, поэтому, как правило, о каких-то событиях ему рассказывали самостоятельно. Если бы кто-нибудь из его родственников вдруг попал в неприятности, он бы обязательно ему рассказал. По-крайней мере, если бы хотел его помощи. А если помощь не нужна и человечек таится, зачем навязываться?
Логика Доминика была проста. В ней отсутствовал эгоизм, но со скромными людьми или теми, кому очень не хватало внимания, она, к сожалению, не работала.

После обеда Доминик поднимался к себе. За день он успел как следует наговориться, но о нужном ему вопросе услышал только слухи. Довольно бестолковые, между прочим. По крайней мере, из них он толком не узнал ни природу этой твари, ни происхождение. Было ясно только, что она страшная и наверняка всех сожрёт. К тому же, у него создалось впечатление, что вся школа поделилась на два принципиально различных лагеря: одни в тварь не верили вовсе, другие до жути её боялись. Сам Доминик в тварь верил, но начал сомневаться в её материальности. Уж больно чудная страшилка. Неприятная, но будто сфальсифицированная. К примеру, смесь иллюзии и заклятия, наводящего страх и оцепенение, вполне могла породить такой же эффект.
“Вот бы увидеть эту беду и убедиться”, - подумал Доминик.

Бриана О'Рейли рыжий заметил сразу. Заметил ещё до того, как подошёл вплотную к потайному входу в гостиную Рейвенкло. Заметил просто потому, что не заметить его было откровенно сложно даже самому рассеянному человеку. Бриан был явно чем-то взбудоражен, он мерил коридор шагами и что-то бормотал себе под нос - такое поведение само по себе привлекает внимание. Кроме того, гриффиндорца нечасто увидишь рядом с гостиной Рейвенкло. Ещё реже кого-то из "львов" встретишь здесь не случайно, а по виду Бриана легко можно было догадаться, что парень кого-то ждёт, ждёт давно и очень нетерпеливо. Догадаться о том, кого именно ждёт Бриан, было сложнее. Школьники в большинстве своём вернуться только сегодня к ужину, и, насколько рыжий помнил, у О'Рейли как таковых друзей среди рейвенкловцев не было.
"И что он здесь забыл?" - совершенно беззлобно подумал Доминик, размышляя, насколько вероятно, что именно этот парень захочет поговорить о той твари, которой недавно так заинтересовался рыжий. - "Мало", - ответил сам себе Уизли. - "Очень маловероятно", - тем не менее, он улыбнулся и уже хотел спросить, что О'Рейли здесь делает (Может, ему позвать кого-то нужно? Так Доминику не сложно!), когда тот, напустив на себя неожиданно таинственный и отчего-то очень смешной вид, зашептал в его сторону.
Первая мыслью, которая пришла на ум рыжему, звучала примерно так: "Хочет купить зелье". Это было обычным делом, именно тем, ради которого стоило таиться, шептаться и не привлекать внимание. Даже логическая цепочка от друга Джи до надёжного человека выглядела вполне уместно. Тем не менее, О'Рейли его удивил.
"Неужели?" - рыжий не верил своим ушам. Он всегда считал себя достаточно счастливым, но так скоро космос реагировал на его призывы редко. А тут, стоило подумать, и вот он - Бриан О'Рейли - стоит прямо перед его носом и хочет поговорить о волке. - "Какая прелесть!"
- Нет, - Доминик счастливо улыбнулся. Подыгрывая таинственности О'Рейли, рыжий, скорее рефлекторно, чем осознанно, снизил голос и, вцепившись в парня мёртвой хваткой, отволок его подальше от входа и, соответственно, лишних ушей. - Точнее, знаю очень мало и хотел бы узнать больше. А что? Какой у тебя интерес? – быстро затараторил рыжий, чтобы не дать О'Рейли времени понять, что данный собеседник абсолютно бесполезен. Пусть рассказывает! А дальше они как-нибудь разберутся. Принципы Доминика не позволяли ему лишний раз спрашивать людей о том, о чём они не говорят и, соответственно, говорить не хотят, но, когда тема уже поднята, никакие принципы не мешали ему быть внимательным, любопытным и настойчивым.
Впрочем, от того, чтобы завалить Бриана ещё полусотней вопросов, Доминика остановила мысль, от которой он тут же слегка нахмурился.
- Ты случайно не Эмму ждёшь? - предположение само по себе было нелепым, и если бы Доминик подумал над ним хотя бы несколько мгновений, то сразу бы пришёл к выводу, что озвучивать его не надо. Бриан только что прямо заявил, что ждёт именно его! И всё же Эмма была тем самым рейвенкло, который знает о волке. – И что? Действительно брызгает слюной? О таком я ещё не слышал, - с живым интересом, в котором было мало расчёта, спросил рыжий.

"Прямо-таки знаком?" - мысленно повторил Доминик, умиляясь с формулировки Бриана и охотно представляя, как он с волком на брудершафт пьют. Последняя фантазия была несколько преувеличена, по крайней мере, о дружбе гриффиндорский капитан ничего не говорил, но представлять её было приятно. О'Рейли всегда казался Доминику правильно безбашенным, способным на безумие человеком - тем, с кем ни за что не соскучишься. Рыжему такие люди нравились.
И говорил Бриан правильные вещи. Наивные немного, но правильные. Девушек (а Доминик хорошо понимал, что именно в девушках дело), действительно, надо защищать - тут рыжий с капитаном был совершенно согласен. Согласен был и с тем, что школу избавить от твари надо! До сих пор никаких жертв не было, но, возможно, не столько стараниями волка, сколько чистой случайностью. Однако, Доминик - добрая душа, искренне любящая всяких тварюшек, - не хотел делать поспешные выводы, и прежде чем уничтожать волка желал убедиться, что животинка была именно злом, а не чем-то случайно непонятым.
О своём желании рыжий ничего О'Рейли не сказал. Бравый капитан был настроен сражаться, а Доминик не любил спорить с теми, кому бесполезно приводить доводы.
- У меня очень похожий интерес, - признался рыжий. - Мне кажется, моя... - "Знакомая? Девушка? Подруга? Как же сложно с этими социальными определениями!" - одна девушка лезет в это дело. Мне бы не хотелось, чтобы с ней что-нибудь случилось, - по сути, его объяснение было даже искренней Бриановского. Доминик всего лишь не назвал имя, а О'Рейли пытался пустить пыль в глаза. Выходило у него это не слишком хорошо, однако попытка всё же была.
- Про вой я слышал, - рассеянно ответил Доминик, чувствуя, как собственное сердце заколотилось где-то в районе горла. О'Рейли считает, что волк появился из-за них! Из-за кого "них"? Кто эти "мы"? И в любом случае, ай да гриффиндорцы! Уже успели что-то натворить и молчат! - Я знаю, что было, как минимум, два появления этой твари. Первое - в начале учебного года. Второе - на дополнительном семинаре по Другой Магии, - секунду поколебавшись, заговорил рыжий. Не любил он расскрывать чужие секреты! Но имя Эммы Доминик не использовал, и говорить о ней не собирался, а Максимка, кажется, ничего такого не скрывал вовсе.
- Про первое мне ничего толком неизвестно, но во второе нападение одним из участников семинара был мой сосед. Он рассказывал, что твари было две или даже три - волк, собака и жуткая девочка. Волк, действительно, выл и против него помогала магия света, магия генерирующая свет, - на всякий случай пояснил рыжий. - Вой волка наводил ужас, - добавил он и задумался - не говорил ли Максим что-то ещё? Эх, какая досада, что в тот раз Доминик особо не заинтересовался и почти его не слушал! Ничего, это можно исправить. Максимка был дельным и отзывчивым парнишкой, он, наверняка, при случае поможет.
- Твоя очередь! - объявил рыжий. - Что значит "из-за нас"? Что вы успели натворить? - во фразе Доминика не было даже намека на укор. Только искреннее любопытство. Доминик нередко занимался тайными делишками в Хогвартсе, но у него ни разу не выходило ничего подобного. Даже завидно было, что гриффиндорцам так везёт!

Доминик кивнул, причина и правда была очень веской. Рыжему была чужда истинно гриффиндорская манера создавать неприятности и решать проблемы в масштабе школы. Он был гораздо эгоистичнее, заботился только о себе и тех, кого считал своими близкими. До того, как проблема тварей коснулась кого-то, кто успел стать ему дорог, Доминика она вроде бы и вовсе не трогала. Он не чувствовал тьмы, надвигающейся на школу. Коридоры по-прежнему были ему знакомы и не внушали никакой опасности. Рыжий сам для себя создавал блаженной безопасности мир и жил в нём, никому не мешая и никого не трогая. Если бы не письмо, он, возможно, до конца года просуществовал бы в этом неведении и был бы уверен, что в школе всё хорошо.
Теперь же Доминик слушал и запоминал. С тридцатого сентября по первое октября. Что это был за день недели? Заметил ли он какие-то странности? Нет, так не вспомнить. Есть надежда на то, что у Доминика сохранилась какая-нибудь запись в дневнике, но надежда эта была мала. В начале сентября Доминик сильно грустил и это грусть делала его то меланхоличным, то чересчур общительным, и совсем не настраивала на работу. А это означало, что никаких записей он не делал. Жаль. Впрочем, надежды на то, что он заметил какую-то уникальную странность, было в принципе слишком мало.
Однако число стоило запомнить и потом проверить, не значит ли эта дата что-нибудь по астрономическому календарю, и нет ли в её цифрах какого-то важного каббалистического значения. Для последнего нужно было ещё время. Но это всё потом. Скучные расчеты Доминик оставлял напоследок, только на тот случай, если  ничего другое не помогает.
- Я слышал, кто-то применял заклинание патронуса, - рассеяно заметил рыжий. - Возможно, оно помогло. Так или иначе, будем иметь в виду.
Доминик был уже уверен, что они займутся этим расследованием вместе и непременно встретятся с тварью, поэтому заранее обдумывал средства защиты. Вдруг остолбенеть ему совершенно не хотелось, а вот посмотреть на тварь, пощупать её заклинаниями, может быть, даже взять образец... Доминик прикусил губу от предвкушения. Глаза его засияли, взгляд устремился одновременно куда-то вдаль и глубоко вовнутрь. Но тут же, услышав одно единственное имя, он встрепенулся словно бы со сна и уставился на капитана.
- Лили? Моя Лили? Милашка Поттер?! - Доминик не мог в это поверить. Его милая кузина влезла в такие неприятности? Она знала что-то о пароле в кабинет директора?! Она взяла какого-то дракона? - Невообразимо...
Вот так живёшь-живёшь, и вдруг узнаешь, что твоя собственная сестрёнка - натуральный провокатор и злостный нарушитель правил. Доминик даже не знал, стоит ли ему за это ругать её или, наоборот, нужно похвалить. Так или иначе, поговорить с ней было необходимо! Доминик сморщился. Боже, как не любил он такие разговоры! Ну, почему девочка не могла сама ему всё рассказать. Зачем узнавать эти новости приходилось через пятые руки?!
Пока его ломало, Бриан дошёл в своём рассказе до леса и сокровищ.
- Интересненько, - признался рыжий в ответ на вопрос капитана. Связана ли тварь с книгой? Имеет ли вообще какое-то отношение к Лили и её дракону? Что об этом известно директору? - То есть… впервые волк появился в лесу? Вы пошли туда сразу после кабинета директора? Лили была с вами? – холодочек прошёл внутри Доминика. За себя он боялся редко или даже вовсе не боялся. Страх за себя в Доминике успешно компенсировался смесью любопытства и природной наглости, но вот за других рыжий время от времени боялся. Впрочем, недолго. Волноваться о том, что произошло в сентябре, было глупо и нерационально. Всё уже обошлось.
– Ещё… - Доминик внимательно посмотрел на Бриана. Он  хотел ту книгу. Хотел знать о судьбе дракона. Хотел посмотреть, где они увидели волка. - Ты говорил, что вас уже наказали. Кто? Как наказали? Что вы рассказали?

Отредактировано Dominique L. Weasley (2015-08-07 04:27:46)

Доминик никогда не задумывался о том, насколько он внушал доверие. Он определённо считал себя обаятельным и красивым. Ему легко было заводить любые отношения, и он не смущался начинать разговор с суровым, злым или, наоборот, забитым человеком. Доминик любил разговаривать с людьми, а люди, как правило, чувствуя внимание, раскрывались так, что даже самые скучные становились милыми и интересными, а те, кто были милыми и интересными изначально, словно бы сияли. Смотреть на таких и общаться с такими было вдвойне интересно.
- Попробуем, - Доминик легко пожал плечами. В отличие от капитана, он не строил планов борьбы с этой нечистью, он перво-наперво собирался понять, с чем именно им придется бороться. В этих размышлениях он заочно пытался прощупать природу твари: является ли она живым существом, неким сгустком тьмы (как-то на уроке Другой Магии, Доминик услышал, что магия способна поглощать волшебника, и теперь, задним числом додумал, что магия способна создавать существ) или порождением волшебника. Во всех трёх случаях заклинания, создающие свет, могли отогнать тёмное создание, но в третьем, если тварь управлялась или просто была смесью иллюзии и заклятий страха, её бегство и исчезновение могло быть не более, чем фикцией – иллюзией освобождения. К такому тоже следовало быть готовым.
- Тебе никто не говорил, что ты очень милый? - спросил Доминик, выслушав рассуждение о том, что Светлые Маги - олухи, а Светлая Магия - сродни ангельским деяниям. - "Нельзя быть таким", - усмехнулся рыжий. - "Ты же пол школы в себя влюбишь, и даже не поймёшь этого".
О том, что Бриан весь из себя ловелас Доминик знал, но подозревал, что откровенные подкаты от этого парня вряд ли впечатляют девиц, а вот то, как он улыбается и как уверенно говорит всякие глупости, было определённо очень очаровательным. Доминик позволил бы себе увлечься этим парнем, не влюбиться или что-то вроде (любить такого, как Бриан, тяжкая работа), а именно увлечься. От подобного увлечения можно было получить уйму положительных эмоций.
- Патронус, разумеется, не один-единственный, но Светлая Магия сама по себе сложнейший класс магии. Магов, которые бы практиковали её, мало, а заклинаний, известных широкому кругу, ещё меньше. Дело вовсе не в том, что Светлые Маги - олуху, которые не смогли ничего придумать, - с улыбкой произнёс Доминик. - Они, разумеется, придумали, но рядовому волшебнику их заклинания не под силу. Тот факт, что у нас в школе каждый второй способен сотворить патронуса, скорее странность, чем закономерность. Наверное, у нас просто очень счастливое поколение. Любить, Бриан, сложнее, чем ненавидеть, а разрушать легче, чем строить. Потому Тёмной Магии больше, она доступней и, на самом деле, так или иначе, знакома каждому, - Доминик вздохнул, будто бы слегка взгрустнув о несовершенной человеческой природе, задумался и даже закурить захотел, но не стал. Всё-таки коридоры школы. Незачем ему подавать плохой пример хорошим деткам.
- Однако ты недооцениваешь патронуса, - заметил рыжий. - Это заклинание очень сильное, хотя и применяется в узком направлении. Полагаю, так или иначе, оно будет действовать против любого создания тьмы. Известны случаи, к примеру, когда материальный патронус отгонял смеркута, - закончил Доминик свою лекцию. На самом деле, он не умничал в том смысле, что не считал, будто бы каждый должен знать то, что написано в школьных учебниках. Доминик делился своей информацией легко и непринуждённо. Ему нравилось рассказывать что-то такое.
О своей маленькой кузине подобных подробностей Доминик не знал или до этого просто не обращал внимания на её авантюрную натуру. Обычно разговоры с ней сводились к романтическим темам и рыжему очень нравилось быть поверенным её маленьких женских секретов. О том, что девочка та ещё хулиганка, он будто бы только что услышал, был искренне удивлён и немного восхищён своей малышкой.
- А она молодец, - произнёс Доминик вслух, не договаривая только то, что молодец она потому, что других спровоцировала, а сама под наказание не попала. Была бы Лили рядом, он бы расцеловал её на радостях.
"А за что тебя такого болтуна любить? Сдал малышку с потрохами", - этого Доминик вслух не сказал. Пусть и дальше болтает, ему же лучше. Да и, положа руку на сердце, рыжий скорее поверил бы, что Лили недолюбливает Бриана по другим причинам. Например, просто немного ему завидуя. Девочке не хватало внимания, а это само по себе делало её не слишком терпимой к другим, более ярким, чем она, людям. Доминик её в этом прекрасно понимал.
- То есть кабинет вы вскрыли раньше, а в лес пошли тридцатого? - уточнил рыжий. Подобные детали не всегда могли означать что-то важное, но он привык их фиксировать так, на всякий случай, чтобы лучше себе представлять ситуацию. "Пятеро, значит", - единственный, у кого была собака в школе и кто постоянно с ней гулял, был Мишелем Ру. Бриан вольно или невольно сообщил об этом, но Доминик обращать внимания на этот факт не стал. Ему было интересней другое.
- И что? Как появился волк? Как вы его отогнали? - с директором тоже не всё было понятно, но про директора можно было спросить позже. Доминику хотелось бы попасть в её кабинет и посмотреть на эту книгу. Книга, конечно, могла оказаться мелочью, лишь толчком, который завёл компанию в лес, но для настоящего Рейвенкловца в книге всегда был какой-то смысл. А директор, которая не знала про дракончика и книгу, вполне могло и не догадываться, что гриффиндорцы как-то причастны к волку.
- А сокровища-то нашли? - улыбнулся рыжий. Вряд ли, конечно, но и этот вопрос его заинтересовал. Сокровища – это всегда интересно и приключение.

Доминик отвесил комплимент (или ремарку, тут уж только от личного восприятия зависит) просто так, без какого-то умысла или желания повернуть разговор в другую сторону, потому отвечать на вопрос Бриана не стал, а только улыбнулся. - "Капитааан", - протянул про себя рыжий, смакуя это звание. И тут непонятно было, назвался ли Бриан капитаном, чтобы оправдаться или, наоборот, подтвердить данную Домиником характеристику. В целом, и так, и так выходило очень ладно и правильно.
"Хороший он парнишка", - окончательно утвердился в своём впечатлении Доминик. - "Глупый немного, зато честный и искренний. Приятный, а с приятными всегда хорошо иметь дело".
- Правильные вещи ты говоришь, Капитан, - Доминику понравилось звание, присвоенное Брианом самому себе, и он решил в будущем звать его только так. Забавно и запомнить легко. Конечно, для самого Доминика Бриан капитаном не был - его нельзя было считать лидером их маленькой совсем команды (а рыжий уже воспринимал их, как команду), а сам Доминик в его команде не числился, и всё же подходило ему это прозвище, как никакое другое. Оно не просто характеризовало Бриана, а словно бы его состояние души фиксировало.
- Только не у всех так. Большинству ненавидеть всё же проще. Наверное, потому что большинство и правда любит подумать совсем не о том, о чём надо, - Доминик был ярым приверженцем идеи, что думать нужно только о том, что требует явных размышлений. Например, над задачей в нумерологии надо думать, надо думать, когда пишешь эссе, а вот о людях и их поступках думать не стоит. Ни людей, ни поступки это никак не изменит. Вообще изменять людей не нужно. Людей нужно принимать, со всеми их достоинствами и недостатками. Поскольку только сочетание достоинств и недостатков делает личность интересной.
- Котейка, значит? Вполне может быть. У меня вот котейка, - похвастался Доминик, даже не приревновав к тому, у кого мог оказаться аналогичный покровитель. Во-первых, ревновать к тому, у кого патронуса ещё нет, глупо. Во-вторых, кошка сама по себе не редкость и, как форма патронуса, встречается относительно часто. Вот если бы у Доминика был утконос! Тогда бы он точно не хотел встретить кого-либо с аналогичным защитником. Это же безобразие какое-то. - А патронус получится. Для него думать как раз не надо и ненавидеть тоже, а вот любить - сколько угодно. Судя по твоим рассуждениям, до патронуса тебе осталось не так много, - утешил рыжий. Теоретически, он мог бы даже позаниматься с Брианом. Наверное, это стоило сделать. По крайней мере, стоило хотя бы примерно представлять заранее, что собой представляет Бриан не как личность, а как волшебник.
Доминик задумался, но сразу тащить Капитана в какой-нибудь класс и просить его что-то продемонстрировать не стал. Во-первых, Бриан казался ему тем типом людей, которые лучше себя показывают в стрессовых ситуациях. Создать ему стресс в классе Доминик, конечно, мог, но вряд ли после этого парнишка захочет оставаться с ним один на один. Во-вторых, Доминик не был настолько обстоятельным человеком, и мысль о какой-то проверке не смогла задержаться надолго в его голове. Он просто принял во внимание, что Бриан патронуса при случае сотворить не сможет и вообще, вполне вероятно, окажется в волшебном смысле бесполезным.
- Да… - рассеянно согласился Доминик, которому полёты и, соответственно, квиддич не давались. Он встрепенулся, не стоит ли побеспокоится за Лили, но решил не делать этого. Капитан никаких романтических намерений к ней не имел, а если бы и имел, это было бы не так плохо. Доминик, по крайней мере, подобный выбор одобрил, хотя все бы с ним ещё намучились.
- Вот те на! Капитан О'Рейли предлагает не действовать, а учиться, - Доминик коротко усмехнулся и задумался. Учиться, конечно, хорошо, но сегодня последний день каникул. Далеко не все учителя сейчас в школе и практически все ученики отсутствуют. Самое время предпринять какую-нибудь вылазку, но куда? В первую очередь, стоило проверить кабинет директора. Если там никого нет, то осмотреть его. Впрочем, нет, кабинет лучше всего осмотреть на занятии, заранее подготовив причину, и не вмешивая в это О'Рейли. Не то, чтобы Доминик по-настоящему беспокоился, что сделает директор с непоседливым ирландцем, но не хотел, чтобы его повторное несанкционированное присутствие в кабинете связали с рыжим.
"Однако, без капитана О'Рейли будет сложно признать книгу. Хотя сомневаюсь, что с ним будет намного проще", - Доминик сделал себе пометку найти поисковое заклинание. Должно же быть у библиотекарей какая-то такая чара, которая позволяла бы искать книги по отдельным словам, темам, терминам. - "Хм... если такая чара есть, то книгу, пожалуй, стоит поискать в библиотеке, а не у директора", - рассудив, таким образом, Доминик попробовал подвести промежуточный итог.
- Итак, волк появился три раза: дважды в школе, один в запретном лесу. Причём, несмотря на то, что первое появление волка проходило одновременно (это, кстати, надо проверить) в школе и в лесу, именно лесное появление можно считать условно главным, поскольку у нас есть смутные основания предполагать, что волка вызвала или ваша вылазка в кабинет директора, или вылазка в лес, а, возможно, обе они сразу. Перед появлением волка вы призывали камни… - тут Доминик запнулся. – Какие камни и какие артефакты?

Отредактировано Dominique L. Weasley (2015-08-11 02:36:43)

Доминик покачал головой. Рассуждения Капитана были милыми и, наверное, правильными, по крайней мере, рыжий не умел и не стремился ненавидеть, и если мстил, но спонтанно, на эмоциях, но никак не с планами и глубокими погружениями в негативные мысли. Однако и любил Доминик не так, не безвозмездно, ничего не требуя взамен. В отличие от Капитана, рыжий в любви был жаден, он хотел, чтобы предмет его обожания не только отвечал на его чувства, но и полностью был поглощён им, чтобы в его душе хотя бы на какое-то время не оставалось места для любви к кому-то другому.
Он хотел бы обладать кем-то единолично, но только в случае, если был бы готов точно также вручить этому человеку всего себя.
- Тебе, видимо, никогда не приходилось никого добиваться, - с лукавой улыбкой произнёс рыжий. Может быть, ненависть и требовала каких-то сложных размышлений, но любовь была в этом плане нисколько не проще. По крайней мере, не для рыжего, который просто так мог испытывать к человеку тёплые чувства, но в любви нуждался во взаимности.
- Так-то, наверняка, рыжий, только призрачный, - он пожал плечами. Утверждение, что кот должен оказаться рыжим его не удивило. У патронусов тоже были цвета, и те, кто этого не видел, страдали недостатком фантазии. - А чары, как девушки, требуют внимания. Волшебство эгоистично и любые посторонние мысли или недостаток практики могут нарушить ход колдовства. Это с одной стороны, а с другой нужно понимать, что волшебство для волшебника - естественно. Когда ты летаешь на метле, ты же не думаешь, как именно это делаешь? Просто делаешь. Тут то же самое. В итоге, сперва нужна уверенность, потом самоотдача и, наконец, практика.
Летать Доминик не умел или, если быть точнее, умел недостаточно хорошо, но подобрал именно этот пример, чувствуя, что Бриану так будет понятней. Парень явно гордился своими талантами в полётах и эта гордость, с точки зрения рыжего (не играющего в квиддич, но игру любящего и потому неплохо в ней разбирающегося) эта гордость была более чем обоснованной.
- Со зверушками, - Доминику понравилось, как прозвучало это обращение, - всё ещё проще - их нужно любить. Остальное приходит с опытом, - вообще рыжий был уверен, что школьного курса вполне достаточно для большинства, чтобы овладеть элементарными навыками в любом предмете. В отсутствие таланта он не верил, но понимал, что некоторые предметы могут не вызывать интереса. В любом случае, Доминик считал, что каждый школьник сам для себя решает, какой результат хочет получить и сколько времени для этого он готов потратить. И когда кто-то говорил, что у него что-то не получается, рыжий считал, что ему это, видимо, не слишком нужно.
- Ты молодец. Правильно сделал, что нашёл меня, - улыбнулся Доминик. У него складывалось впечатление, что Бриан бесхитростно хвастается, чтобы его похвалили. Похвалить Доминику было не сложно, благо Капитан оказался настоящим кладезем информации. Буквально золотой жилой. – И говоришь ты всё правильно. Прежде чем найти способ встретиться с волком, нужно к этой встрече подготовиться. Это мы обязательно сделаем. Я даже позанимаюсь с тобой чарами, если ты захочешь, конечно. Но сперва информация. Сегодня очень удачный день, - для чего именно удачный рыжий уточнять не стал.
- Не части, Кэп. Давай по порядку. Вы призывали с помощью манящих чар камни или артефакт? Артефакт прилетел к вам? Что это за артефакт? Причем здесь вообще камни? – он задавал свои вопросы автоматически, параллельно размышляя о другом – о промелькнувшей идеи Бриана, что маленькие существа как-то связаны с волком. За всеми этими размышлениями Доминик не сразу понял, что Мишель Ру подобрал одно из таких созданий для непонятных целей, и сморщился. Одобрить даже вероятность жестокого обращения с живым существом он не мог.
– Я почти ничего про первое нападение не знаю, - признался Доминик. – Во время второго нападения волк был не один, но ни о каких чудиках мне не рассказывали. Только о странной собачке и жуткой девочке. Что касается твоих гномиков, я, возможно, знаю, что это за существо. Оно небольшое крикливое и имеет привычку кидаться чем попало при любом проявлении магии, - рыжий задумался, насколько просто будет провести Бриана в Клуб Любителей Животных. Одно такое создание как раз обитало там. Впрочем, существовал способ проще или, по крайней мере, полезней в качестве тренировки. Доминик достал волшебную палочку. – Illusio.

[dice=27104-1:20:1:Иллюзия лепреконца]

Отредактировано Dominique L. Weasley (2015-08-14 16:49:17)

Доминику хотелось придушить этого милого и обаятельного юношу. Он говорит, что рыжая – наверняка, Джи! - нашла, поймала, получила артефакт; говорит об этом мимоходом, небрежно, так, словно бы они каждый день получают какие-то артефакты! Тем не менее, ни ему, ни Доминику неизвестно, что именно послужило причиной появления тёмного волка. Они не знают, какой из эпизодов бурной гриффиндорской деятельности спровоцировал рождение или пробуждение тьмы. Более того, Доминик бы не удивился, если бы в один прекрасный вечер выяснил, что из рассказанного Брианом к волку ничего не имело отношения. Однако такое допущение привело бы к тому, что они потеряли бы единственную нить, по которой собирали информацию, касающуюся их расследования.
- Вот и замечательно, - словно бы подводя какой-то общий итог, произнёс рыжий. - С чарами твоими мы разберёмся позже. Начнём с чего-нибудь простого… и на безопасном расстоянии, - рыжий рассеянно усмехнулся, почесал волшебной палочкой длинные волосы и попытался думать, что же им делать дальше. Процесс, надо признать, тёк вяло. Ему надоело тянуть жилы из Капитана, расспрашивая подробности, которые бурная голова юного ирландца просто не способна удержать. Тем не менее, Доминик, будучи здравым молодым волшебником, понимал, что любые подробности могут быть важны и даже необходимы. Теоретически, в этом мире существовали способы увидеть воспоминания Бриана так, чтобы ничего не упустить, но для этих манипуляций нужно быть довольно опытным волшебником и иметь пресловутым омут памяти. Строго говоря, Доминик знал ещё способы увидеть воспоминания Капитана без омута, но все они требовали гораздо больших усилий, чем простой разговор.
- Это лепреконец. Один такой живёт в школьном живом уголке при клубе "Любителей животных". Довольно мерзкая тварь, если уж откровенно. Кто-то вырастил их для непонятной цели, а потом отпустил или упустил, они и рады расплодиться. Тем не менее, и у лепреконца есть полезный талант: он чутко реагирует на магию. Вы колдовали, поэтому они начали бросаться в вас камнями. Собственно, они всегда так делают, - Доминик пожал плечами и убрал палочку в карман. Кое-что в его голове всё же уложилось.
- Я предлагаю прогуляться до того места, где вы встретили волка. Скорее всего, это бесполезно, но в Запретный Лес в другое время будет попасть сложнее: по школе то тут, то там будут мелькать преподавателя, а сотня маленьких ябед поспешит им рассказать, что кто-то изволил нарушить правила, - язвительности в голосе Доминика не было, только простая и даже несколько занудная констатация факта. Более того, Доминик даже не думал именно таким образом, просто так ему было проще объяснить.
- По дороге ты мне расскажешь про сей грешный артефакт. Вы его тоже из леса вытащили? – удручённо поинтересовался рыжий. Это надо же было так постараться, чтобы собрать сотню маленьких обстоятельств, из которых даже чёрт не разберёт то единственное, что стало причиной появления волка!
Встретиться было решено в вестибюле замка, минут через пятнадцать. Доминик знал несколько секретных проходов из рассказов многочисленных родственников, но сейчас не видел необходимости растрачивать семейное достояние на маленькую шалость. Подумаешь, пара учеников вышли на улицу поиграть в снежки или перекурить, или даже совместить приятное с полезным. Доминик, к примеру, не тешил себя наивными надеждами о том, что взрослые такие уж глупые и наивные, и ни о чём подобном не догадываются. Впрочем, на счёт их сообразительности рыжий также не имел лишних заблуждений.
- Только оденься потеплее.  Не лето всё же, - бросил рыжий напоследок, прежде чем разгадать очередную загадку сфинкса и скрыться в настолько секретном проёме, что о нём знало не меньше девяносто процентов учащихся. Остальным, насколько Доминик знал, было просто лень узнавать что-то настолько бесполезное, как дверь в гостиную Рейвенкло.

Проскочив практически пустую гостиную, Доминик прямиком направился в спальни, быстро переодел джинсы, ботинки, натянул тёплый колючий свитер неопределённой зелёно-рыжей окраски и взял самую тяжелую, плотную и длинную мантию. Уже собираясь выскочить из комнаты, парень захватил с собой длинный шарф и тёплую шапку, и только взявшись за ручку двери, сообразил, что в лесу им не повредила бы компания. Сайлас был сообразительной большой и умной птицей. Его вполне можно попросить присматривать за ними с высоты полёта. Конечно, не идеальный вариант, но такой наблюдатель лучше никакого. По крайней мере, он способен заметить хищника и предупредить их об его появлении. Дело оставалось за малым: уговорить его отправиться с ними в лес без лишнего шума.
Надо признать, особых восторгов от предстоящей прогулки, Сайлас не выказывал. Оно и неудивительно: ещё птенцом этот ворон понял, что лес не самое безопасное место для тех, кто не способен себя защитить, и справедливо полагал, что им там делать нечего. Впрочем, несмотря на ворчливое карканье, птиц всё же устроился на плече рыжего и послушно спустился с ним в холл. Гриффиндорский капитан уже ждал их там.
- Да? - Доминик посмотрел на своего компаньона с лёгким удивлением. Он почти забыл, на чём остановился, прежде чем скрыться за дверью в гостиную. Мысли рыжего метались от одной гениальной догадки к другой, и ему было сложно сосредоточиться только на какой-то конкретной части рассказа Бриана. Всё казалось интересным и важным одновременно, а это само собой рассеивало внимание.
- Наверное, я неправильно понял. Или мне захотелось понять именно так, - Доминик пожал плечами и двинулся к выходу. Да, было бы неплохо иметь какую-то явную подсказку к их загадке. Пока выходило слишком много переменных, которые, по идее, могли повлиять и на появление существ, и на рождение волка, по крайней мере, при определённых обстоятельствах. Именно из-за количества переменных выходило, что узнать эти обстоятельства было почти невозможно. Оставалось только попробовать их воссоздать.
- На стороне волка? Любопытная мысль, - согласился Доминик, выходя из замка и направляясь на тропинке обводящей Хогвартс по кругу. Прежде чем куда-либо идти, им нужно было скрыться, по крайней мере, от основного количества окон, за которыми ещё могут внезапно оказаться преподаватели. - С другой стороны, всё может быть проще: возможно, лепреконцы считают именно человека своим естественным врагом или ваша магия, когда вы призывали артефакт, была активной, а магия волка как бы пассивной. Понимаешь? - Капитан на семинары Катца не ходил и представление о магии мог иметь довольно смутное, однако, он ловко определил волка как "тоже магию". Даже слишком ловко.
Доминик посмотрел на него с любопытством и лёгким недоумением.
- А с чего ты взял, что волк - это магия? - спросил он. Спорить с Капитаном рыжий не собирался, потому что был с ним согласен, тем не менее, у него было гораздо больше оснований прийти к этому выводу, чем у гриффиндорца. Во-первых, он совершенно искренне без лишней гордости считал себя умнее. Во-вторых, любой ученик, посещающий семинары Катца, начинает смотреть на магию несколько иначе. Именно этот взгляд давал повод определить волка, как магию, а не как какое-то магическое существо.
- А с книгой, действительно, зря, - согласился рыжий, топая по промозгшей земле. Сайлас тем временем кружил над ними, издавая недовольное карканье, но это для него было нормально. Честно говоря, свою птицу довольной Доминик, пожалуй, ни разу не видел. - Насколько было бы проще просто ознакомиться с её содержанием и уже от этого делать какие-то выводы. Попробуем найти её в библиотеке. Что-то мне совсем не хочется тянуть тебя в кабинет директора. Наверняка, второе наказание будет не таким приятным, как первое, - рыжий вздохнул, огляделся, чтобы убедиться, что за ними вроде бы никто не следит, а, судя по солнцу, у них есть ещё что-то около часа до сумерек.
- Ты помнишь, где вы вошли в лес? - с надеждой поинтересовался он.

Доминик с любопытством посмотрел на Капитана. Пожалуй, ему самому не пришла бы в голову мысль, что лепреконцы могли сговориться с волком, чтобы уничтожить юных волшебников пробравшихся в лес... Или для какой цели они там его вызвали? Но мысль была интересной. Доминик даже подумал о том, что стоит аккуратно расспросить Коэна. Или даже неаккуратно. В конце концов, Коэн был профессором и даже деканом - дядькой умным и ему любая информация могла бы пригодиться для того, чтобы избавить школу от нашествия странных тварей. В том, что Коэн избавить захочет, Доминик был уверен. В этой уверенности не было чего-то логического или каких-то доводов, она просто родилась из ниоткуда и укоренилась где-то между душой и сознанием.
Оставалось только определиться, нужно ли надеется на эту уверенность или стоит всё сделать самостоятельно? В данном вопросе Капитан помощником и советчиком для Доминика стать не мог. Или, по крайней мере, сам рыжий не видел в нём такого советчика-помощника. Капитан казался таким смелым и безрассудным малым, кто лишний раз помощи не попросит, да и может принять за трусость решения искать совета у взрослых. Доминик не опасался прослыть трусом, но пока ему было бы удобней дружить с Капитаном против твари. Да и Капитану так, пожалуй, безопасней. А потом, когда они лучше узнают друг друга, можно будет стать пооткровенней.
- Договориться с лепреконцем против твари? - с интересом спросил рыжий. - Интересное предложение. По крайней мере, поговорить и правда можно попытаться. Но они не особо... сговорчивые что ли, - Доминик попытался подобрать слова, которые описывали бы довольно зловредных тварей, но на ум ничего не приходило. Кроме того, будучи истинным оптимистом, он, откровенно говоря, не собирался настраиваться на негативный результат. Почему бы, в конце концов, и не попробовать поговорить? Кому это может навредить?
"Например, нам", - тут же про себя хмыкнул рыжий, - "если в руках этих милейших созданий окажутся палки или камни, это может быть неприятно".
- Логично, - Доминик заулыбался. Прикольный всё же парень этот Капитан! Сперва вывод придумал, а потом доводы под него подогнал. И не то, чтобы доводы были совсем уж бездарными – вполне нормальные доводы, даже лучше, чем у некоторых, - но сама логика такого действия казалась рыжему очень прикольной. Он даже решил по такому поводу ей довериться. А почему нет? Он же, в конце концов, там не был, ничего не видел и мог делать выводы только на основании наблюдений Бриана.
- Если выбора не останется, пойдём на наказание, - Доминик пропустил Капитана вперёд, показывать дорогу, и пожал плечами, словно бы считал такое само собой разумеющимся. - Вообще я о чём-то таком думал, но, увы, ничего такого не знаю, - признался он. - Надо попробовать кого-нибудь расспросить. Желательно, кого-нибудь умного и любящего книги. Можно даже, попробовать расспросить библиотекаря, но как-то так, чтобы ей не пришло в голову задаться вопросом "зачем?". Честно говоря, можно даже придумать такое заклинание, но, боюсь, этот путь будет не менее длинным, чем искать вручную по описанию. Возможно, нужно всего лишь воспользоваться манящими чарами.

Честно говоря, Доминик опасался, что проблема возникнет на этапе "договориться". Разве не побеспокоят они лепреконца своими беседами и просьбами? И хотя зачатки примитивного интеллекта у существа были, не факт, что оно посчитает, будто будущее вероятное беспокойство требует больше внимания, чем вот эти наглые мальчишки, которые трогают его прямо сейчас.
Тем не менее, идея Доминику понравилась! По крайней мере, она звучала лучше, чем "сидеть и ждать, когда что-то случится". И к тому же рыжий не имел ничего против небольших безопасных экспериментов над волшебными существами. Кто знает, может им нечаянно удастся выяснить что-то новое! Причём это новое интересовало Доминика даже в том случае, если оно никак не будет связано с загадкой, которую они пытались расследовать.
- Нужно попробовать! - заявил он, и ворон, кружащий высоко в ветвях словно бы насмешливо каркнул. Конечно, Доминику эта насмешка показалась. По крайней мере, именно так он предпочёл думать. - Какой ты молодец, Капитан. Прямо кладясь с идеями! - с вполне искренним восхищением заметил рыжий. Тот факт, что половина из Бриановских идей была наивной или бредовой, Доминика как-то не волновал. Почти даже намеренно. На взгляд рыжего, главным было то, что этот парень всегда готов попробовать, а такой склад характера Доминику нравился, и какие-то глупости он легко мог простить просто за обаятельную улыбку.
- Тебе нужно обязательно войти в наш клуб любителей животных. Там весело, тебе понравится! И там же мы могли бы попробовать осуществить твой план. Что скажешь? – лукаво поинтересовался рыжий, не сказав, конечно, что за животными к тому же нужен уход и это вполне может сойти за несложную работу.
На предложение попробовать ловить книгу в школе Доминик кивнул. Зачем она им сейчас? Хотя, конечно, из разбитого окошка ей, возможно, будет легче вылетать, чем из закрытой двери.
"Обдумаю это позже", - решил рыжий, посмотрел в лес и шмыгнул покрасневшим носом. Было мрачно и холодно. И снега почти не было. А Доминик уже хотел предложить покрасить мантии в белый, чтобы лучше сливаться с местностью... – "Засада…"
- Полагаю, сами они к нам идти не будут, - с насмешкой предположил рыжий. - Идём? - рыжий дождался, пока Бриан не войдёт на условную тропинку и последовал следом. Не потому, что ему было как-то более страшно или он боялся не найти указанного места, просто Капитану, по мнению рыжего, положено ходить первым. – А я где-то недалеко от этого места нашёл Сайласа, - внезапно вспомнил он.

Доминик никогда не считал себя сплетником. В первую очередь по той простой причине, что, несмотря на любовь почесать языком, он действительно умел хранить чужие тайны, не чувствуя настоятельной потребности с кем-либо ими делиться. У него была масса братьев и сестёр, которые не любили, когда кто-либо выдаёт их секреты, он отлично умел врать и слишком легко находил темы для разговора, чтобы у него возникла потребность сплетничать хотя бы от скуки.
Тем не менее, по мере монолога Бриана, рыжие брови Доминика подползали под шапку, потому что дальнейший разговор, если он будет продвигаться в том же направлении, неприменно приведёт к сплетне. Он не знал, что случилось на каникулах, и, разумеется, ему было очень интересно. Он неплохо разбирался в людях, и понимал, что Бриану на эту тему по какой-то причине совсем не хочется говорить. И это при условии, что буквально полчаса назад он сдал Доминику всю свою компанию и признался в десятке нарушений школьных правил.
Комичность состояла в том, что Доминик не мог воспринимать рубленные фразы Бриана со всей серьёзностью. Чем больше он оговаривался и заворачивал свой монолог, тем сильнее в рассказе Капитана рыжему виделось что-то неприличное. От этого, хотя он и старался сохранить внимательное и сочувствующее (на всякий случай) выражение, на лицо ему лезла улыбка.
В конце концов, он не выдержал.
- Ты прости меня, кэп, но звучит так, словно бы вы с Коэном состояли в неком роде интимных отношений, и ты ему изменил. Если это так, то знать ничего не хочу, - просмеявшись, сообщил рыжий. От смеха на глазах навернулись слезы, а ворон, некоторое время летевший в полной тишине, громко раскаркался, явно осуждая непредусмотрительное поведение своего хозяина.
- Моя история явно проще: как-то мне пришла в голову мысль прогуляться по лесу и я нашёл умирающего птенца, а Коэн помог мне его выходить.
История была чуть веселее, поскольку тоже включала в себя нарушение правил, на которые профессор, в общем-то, закрыл глаза, но Доминик об этом распространяться не стал. В его защиту можно сказать, что он ничего намеренно не скрывал. Ему нравился Коэн, и нравился Бриан, но он не чувствовал необходимости в излишней откровенности, считая, что всё сокровенное, в конце концов, узнается само и так даже лучше.
- Кажется, ничего не произошло, - прокомментировал рыжий манипуляции Бриана. - Если хочешь, я тоже попробую приманить этот артефакт, но, возможно, ты прав: если атмосфера не та, существа здесь просто нет. Можно попробовать оглядеться, - неуверенно предложил он. – Если тут будут какие-то следы... – рыжий пожал плечами. Он мог определять многих существ по следам, но знатоком себя скромно не считал. Тем более, учитывая, что прошло очень много времени и через эту поляну могло пройти огромное множество разных существ. – Ты не против, если я закурю? Что-то холодно совсем.

Доминик смотрел на Бриана с лукавым любопытством. Пока кэп распылялся, а распылялся он красиво, со вкусом, с эмоциями, даже с огоньком, рыжий всё-таки закурил. Потянуло сладковатым ароматом – самодельная сигарета включала в себя далеко не только и не столько табак.
- Вот и славно! - примирительно сообщил рыжий. Уж очень ему не хотелось, чтобы Коэна кто-то обижал. Шикарный же мужчина! Хотя он сразу понял, что ничего подобного, конечно же, не случилось, просто не могло случиться, но слегка не поддеть капитана не смог - уж очень он забавный, такой искренний, невинный.
Рыжий хмыкнул:
"Мумия? Какая прелесть! У меня скучные каникулы дома, а у них - мумия! Безобразие какое-то", - он недовольно крякнул, выпустил дым, помялся с ноги на ногу - несмотря на отсутствие снега или, может быть, благодаря ему, в лесу стояла почти не выносимая влажная холодрыга. Начало января, бесснежное, а в лесу ещё и почти бессолнечное.
Доминик невольно вспомнил, как неудачно у него вышло с подарком Эммы. Задумался, нахмурился, вновь понадеялся на почти безнадёжное чудо и вздохнул, в общем-то, отдавая себе отчёт, что именно в данном вопросе чуда может и не случиться.
- С палочкой ладно, - пожал плечами рыжий, дослушав капитана до конца, - но вот про Хаффлпафф ты зря. Чем тебе он не угодил? - вопрос был праздным и задавал его Доминик с самым лукавым видом. Конечно, важным было не то, почему Бриан счёл нужным критиковать факультет в присутствии декана. Важной была мумия, но о ней он расспросит позже. Капитан и так явно сказал больше, чем собирался, планировал и заметил. Доминику же хотелось подружиться с гриффиндорцом, а не вызвать у него какое-то внезапное подозрение.
"Хотя это уже вряд ли... у меня талант", - не без самодовольства подумал рыжий, расплываясь в улыбке. Как он ловко всё провернул! Не всегда намеренно, но абсолютно точно - ловко. Прямо самому приятно посмотреть на результат своего труда! Впрочем, если задуматься - Доминик снова затянулся и выпустил струйку сладковатого дыма - то как раз результатов у них мало.
Он поднял палочку, взмахнул.
- Accio, артефакт! - объявил рыжий и покрутил головой: вдруг найдётся что-нибудь другое, не менее интересное, а, может быть, и более полезное!
[dice=15488-1:10:1:Accio]
[dice=25168-1:20:0:Найти что-нибудь полезное.]

С заклинаниями у Доминика не заладилось. Нет, оно вроде бы и вышло, но как-то не совсем хорошо, вяленько и результата никакого не принесло. Всё у него сегодня получалось как-то не так.
"Видимо, везение, заключающиеся во встрече с капитаном, компенсируется", - про себя подумал рыжий. Мысль эта ему понравилась и он улыбнулся. От курева в голове не то, чтобы прояснилось, но стало немного проще и это состояние Доминику нравилось. Он не любил заморачиваться на мелочах и не любил, когда мелочи заполняли все его мысли. Почему-то от этого всегда становилось как-то нехорошо.
- Знакомый? - с интересом переспросил Доминик, посмотрел на самокрутку в своих руках, будто только сообразил, что что-то держит, и подмигнул капитану. - Авторский состав, - гордо сообщил он. - Травка, конечно, но особенная травка. Нечета некоторым.
Про магловские наркотики Доминик знал немного. На уроках магловедения ничего такого не рассказывают. Но слухи ходили, а Доминик имел прекрасную привычку слушать очень внимательно.
- Завёлся? - с пониманием кивнул рыжий. - У меня такое тоже бывает: на пустом месте и будто с пинка, - покаялся он. - Зато эмоциональные люди любят искренней и быстро отходят. А это лучше, я так считаю.
- Не зови меня по фамилии, - буркнул Доминик, но с тем, что в лесу задерживаться уже не зачем и вообще немного опасно, согласился. Животных он любил и верил, что Сайлос предупредит, если опасность подойдёт близко, но перестраховаться не мешало: несмотря на свою любовь к животным, он никогда не мечтал стать чьим-то ужином.
"И вообще, не вкусный я", - подумал рыжий, - "кожа до кости, а кровь не вполне человеческая. Интересно, кстати, можно ли считать вейловскую кровь вкусной приправой или наоборот?" - он покачал головой, признавая абсурдность таких рассуждений, и потопал на выход по собственным следам.
- Всё равно этот поход нельзя считать бессмысленным, - утешил Доминик. - Любой результат - это в первую очередь именно результат и нам стоит задуматься, что он нам говорит. Вот что может говорить отсутствие этих созданий? Что волка в лесу нет - это раз. Что они как-то с ним связаны - это два, - он задумчиво пыхтел своей сигареткой, убрав руки в карманы мантии. Всё-таки на улице было совсем не тепло.
- Конечно, - продолжил рыжий, - оба этих утверждения не абсолютны, но их можно признать тезисами, которые стоит проверить. Кстати! Может быть... - он резко остановился и замолчал, явно что-то обдумывая. - Вообще, это мысль... А что если мы временно одолжим лепреконца и погуляем ночью по замку?