Всё было, как в тумане. Альбус не понимал, где сейчас находится, что он, собственно, делает и почему. Зато чувствовал себя на удивление легко и спокойно, если учесть, насколько стрессовым вчера выдался денёк. Оглядевшись по сторонам, Поттер узнал в помещении пустынную гостиную Слизерина – представшее перед глазами зрелище вызвало лёгкое ощущение дежавю. Но сколь бы он ни старался, вспомнить, почему оно у него появилось, Альбус не мог. Казалось, будто воспоминания о прошедшем дне попросту стёрлись из его головы. Остановив слегка шокированный взгляд на замершем возле двери высоком блондине, он вдруг понял, что перед ним – Гвендолин.
«Всё правильно, он – Гвен, - немного апатично подумалось Альбусу. Он не сводил пристального взгляда от явно чем-то разозлённого парня напротив. – Да, Гвен – это он. Всё, как и должно быть».
Скрестив руки на груди – то ли пытаясь защититься от взгляда, коим Гвендолин одаривал его, то ли поддерживая себя подобным образом – Альбус с удивлением ощутил не привычную для себя плоскогрудость, а вполне себе ощутимые округлости… размера этак второго или третьего. Растерянно моргнув, он медленно опустил взгляд, ощупывая себя ладонями на предмет подложенных под мантию шариков или чего-то такого, но, к счастью или несчастью, грудь была вполне себе настоящей, женской…
«Я теперь – она?»
Он повернул голову в сторону висящего в гостиной большого зеркала и с лёгким шоком узнал себя в миниатюрной, пышногрудой брюнетке с большими, зелёными глазами, глядящими откровенно обеспокоенно. Впрочем, первый шок прошёл довольно-таки быстро и в его… её голове вновь пронеслись будто бы навязанные кем-то мысли о том, что так и должно быть, что всё нормально, что всё на своих местах. Обеспокоенность, впрочем, никуда не ушла. Она вспомнила. Она должна была извиниться перед своим возлюбленным за что-то, чего сама до конца не понимала, должна была успокоить, пока он не решил, что общаться с ней – себе дороже. Ал не могла допустить того, чтобы их мирное, наполненное интересом друг к другу общение сошло на нет. Подняв взгляд своих зелёных глаз на всё ещё хмурящего брови друга, она сделала пару неуверенных шагов ему навстречу, а после и вовсе бросилась вперёд, обвивая его талию своими руками настолько крепко, насколько могла, словно бы пытаясь удержать его от бегства.
- Прости меня, хорошо? – Её голос звучал глухо, и сама она в его глаза больше не смотрела, предпочтя спрятать отчаянно краснеющее лицо у него на груди, обмирая от собственной смелости. И откуда только так много взялось? – Я просто… я просто хотела помочь тому мальчику. Правда-правда. Я не хотела тебя злить…

Отредактировано Albus S. Potter (2014-02-04 23:23:11)

Необходимость удерживать его на месте быстро отпала – если таковая вообще была, она об этом как-то не задумывалась. В данный момент Поттер вообще не могла думать о чём-то, кроме тепла его тела, находящегося так близко – непозволительно близко, как бы она сказала. Будь на месте Гвена какой-то другой непонятный парень, она бы определённо отскочила, словно испуганный зверёк, и сбежала бы настолько быстро, насколько могла. Это было так смущающее… и в то же время, ей безумно хотелось быть ещё ближе к нему. Она осторожно отняла свои руки от его талии, провела ладонями по его животу – совершенно случайно! – и сжала их в кулачки, сминая рубашку на его груди. Несмело подняв на него свой виноватый, но всё такой же упёртый взгляд, она тихо возразила:
- Но я же не могу выбирать, кому помочь, а кого оставить без внимания, - её голос был тихим, но уже не дрожал, как минутой ранее. Она знала, о чём говорила, хотя и не понимала до конца, чего из-за чего же так разозлился её возлюбленный. Ал не была такой уж наивной простушкой, какой казалась на первый взгляд, вполне могла отличить завуалированную насмешку от реальной похвалы, однако… инстинкт самосохранения у неё был притуплён. Да и не понимала она, что может привлекать кого-то, как девушка, а не как бесплатная рабочая сила. Тогда, в столовой, у того младшеклассника просто закружилась голова, вот он и опёрся на её плечо. И ничего в этих действиях ТАКОГО она не разглядела – переубеждать её в этом было бесполезно.
Другое дело, что расстраивать Гвена ещё больше Ал не хотела ни в коем случае, даже если бы пришлось соврать, что она поняла, что она больше никогда-никогда так не будет. Потерять его драгоценное внимание для неё было бы намного, намного тяжелее, чем оставить ближнего в беде. К тому же, она ведь слизеринка. На самом деле никто от неё помощи и не ждёт…
- Я знаю, что ты сильный, - она сделала ещё полшага к нему навстречу, прижимаясь почти вплотную, сама не замечая, насколько двусмысленной выглядит ситуация со стороны. – Я знаю, что ты меня защитишь. Но пожалуйста, прошу тебя, пообещай мне, что ты никогда не причинишь никому вреда из-за меня. Не хочу, чтобы…
Поттер склонила голову, на несколько мгновений прерывая зрительный контакт, чтобы он не заметил, как потемнели её глаза из-за чувства вины. Она опять причиняет ему беспокойство. А ведь на самом-то деле так отчаянно хотелось быть полезной, быть нужной, необходимой. Насколько бы нереально это не звучало.
- Я не буду никому помогать, если ты этого хочешь, - она вновь подняла на него свой взгляд, улыбаясь немного грустно. – Ты для меня… очень… важен, - её щёки заалели пуще прежнего, когда она всё-таки осознала, что под конец ляпнула, и тут же отвернулась, пытаясь выбраться из его объятий и где-нибудь спрятаться.

Отредактировано Albus S. Potter (2014-02-05 01:09:17)

Под мантией у неё была одна лишь тонкая белая блузочка да юбка – погода весь день была настолько хорошая, что одевать что-нибудь ещё она попросту не сочла нужным. Не то, чтобы отсутствие какой-нибудь жилетки было настолько неприличным, но в этот раз Ал настолько отчётливо ощутила всю теплоту его ладони, что ей показалось, будто она и вовсе голая. Казалось бы, краснеть уже некуда, однако после того, как Гвен коснулся её губ своими, румянец медленно пополз на шею, в то время как на щеках, казалось, можно поджаривать яичницу. Только что пар из ушей не валил. Но отталкивать его она не спешила. Наоборот – вцепилась в него покрепче, так, что и щипцами не оттащишь, сжала в руках ткань его рубашки, настолько крепко, что смогла почувствовать свои собственные коротко обстриженные ногти.
Напряжение постепенно спадало, Ал расслабилась в чужих руках, позволяя себя обнимать и целовать. Для неё подобный опыт был внове – никого ещё, кроме родственников, она не подпускала настолько близко, не говоря уже о таком жарком, таком смущающем поцелуе. И это притом, что сама она никогда не была застенчивой, не придавала какого-то особого значения поцелуям, хоть сама ещё ни разу по-настоящему не целовалась. Одно дело – представлять себе это в типичных для девушки мечтах, и совсем другое – прочувствовать, так сказать, на собственной шкуре. Ноги Ал подкосились и, чтобы позорно не сползти по нему, как растаявшая мороженка, она приподнялась на цыпочках, обвивая своими руками его шею, чувствуя, как его длинные, невероятно мягкие волосы касаются оголившейся кожи. Дышать становилось нечем. Она и забыла, что у неё есть ещё и нос, поэтому, когда кислорода стало откровенно не хватать, ей всё же пришлось отстраниться. Взгляд у неё был… помутневший. Она никогда не умела отказывать этому человеку, настолько соблазнительным, настолько желанным и любимым он был. Ей казалось, попроси он её спрыгнуть с какой-нибудь башни – она тот час же, не задумываясь, это сделает.
- Что…? – Голос охрип и подчинился воле своей хозяйки совсем не сразу. Она чувствовала себя, словно пьяная. Голова как в тумане – ни единого намёка на появление здравой мысли. – Лин, что ты делаешь? Я…
Ал совершенно растерялась, не представляя, что в подобных случаях нужно говорить, поэтому просто смотрела на него снизу вверх не совсем осмысленным взглядом, совершенно не понимая, сколько честных, ярких её эмоций в данный момент он передаёт. Наткнувшись взглядом на его губы, Ал вздрогнула, понимая, что ей хочется ещё…

Да, к несчастью, здравый смысл у юной Поттер не в состоянии быть выключенным перманентно, поэтому уже во время второго его поцелуя – более нежного, чем первый, но оттого не менее желанного – в её голове начали вертеться назойливые мыслишки на тему причин его, мягко говоря, странного поведения. Она всё ещё не пыталась вырваться из его рук, цепляясь за его плечи, словно утопающий за спасительную соломинку, но внутри она уже начала чувствовать сомнения в том, что они делают. Нет, конечно же, Гвену она доверяла полностью, была абсолютно уверена, что он не сделает ничего, что бы могло ей навредить. Но… мысль о том, что он вполне может делать это только из жалости к ней, влюблённой дурочке, ранила сильнее любого непростительного проклятия. Глаза неумолимо защипало из-за подступивших слёз, но Ал мужественно взяла себя в руки и сдержалась, с силой впившись ногтями в собственную ладонь. Не хватало ещё позорно разреветься из-за таких приятных ощущений! Поттеровская гипертрофированная гордость не выдержала бы такого унижения на глазах у любимого человека, пусть эти чувства и не были взаимны.
«Дверь», - ни дать, ни взять – каким-то чудом она заметила за его спиной оную, надо отметить, приоткрытую. Это позволило ей более-менее прочистить свои мозги, начать соображать более… рационально, хотя эмоции всё ещё нещадно фонили. Почувствовав его руку в опасной близости от своих «нижних девяносто», Ал откровенно запаниковала. Надо ответить, его близость была ей очень приятна, поэтому отстраняться она не хотела. Плюс ко всему, Ал очень сильно боялась задеть его чувства – какими бы они ни были. Она совершенно не желала оттолкнуть его, ведь он в итоге вполне может обидеться и прекратить всякое общение с ней, такой глупой и невыносимой. Проблемной. Но, несмотря на это, мысль о том, что их в любой момент могут увидеть – если ещё не увидели, ведь она совершенно не помнила, была ли эта дверь изначально плотно прикрыта – перевесила все её желания и опасения. Пускай он может обидеться, пускай ей самой хочется прижаться к нему покрепче и попросить никуда и никогда её не отпускать, мысль о том, что репутация честолюбивого волшебника-аристократа может пострадать из-за неё – слизеринского недоразумения – была во сто крат невыносимее. Кое-как отлипнув от него – видно, что против своего желания – Ал выскользнула из его рук и отступила на пару шагов… подумав немного, отошла ещё на несколько – пытаясь сдержать себя и не полезть обжиматься снова.
- Я… я тебя л-люблю, - тихо пролепетала она, пытаясь просверлить взглядом дырку в ковре. Ал всё ещё была красная – из-за накатившего смущения и возбуждения – и тяжело дышала, однако, подняв глаза, встретилась с ним твёрдым, уверенным в своей правоте взглядом. – Но нам нельзя. Я н-не знаю, почему ты это сделал. Но тебе точно-точно нельзя связывать свою судьбу со мной! Я уверена, что ты найдёшь себе… более достойную девушку…
Её речь постепенно стихала, пока окончательно не превратилась в сплошное бормотание вперемешку с лихорадочными всхлипами – Ал всё же не удержалась и заплакала.