Солнце сияло вовсю, радуя жителей замка, а в особенности теплолюбивую восточную волшебницу, которая как никто тосковала по солнечным лучам на этом Туманном Альбионе. Девушка сидела за столом для преподавателей и обедала, часто поднимая глаза к волшебному потолку и про себя улыбаясь свету и безоблачному небу, слепящему своей пронзительной лазурью. После трапезы Айлин собиралась зайти в библиотеку и почитать кое-что о лукотрусах перед предстоящим уроком.
Закончив трапезу, Сафи встала из-за стола и направилась к выходу из Большого Зала, в дверях которого скопилось большое количество студентов. Протиснувшись сквозь толпу, девушка обнаружила еще большее столпотворение возле лестниц, ведущих в разные направления, в том числе и в сторону библиотеки. Не любящая чрезмерного скопления людей, Айлин решила пойти в обход и воспользоваться одним из потайных ходов, коих в Хогвартсе было неисчислимое множество. Откинув гобелен, который казалось бы просто висел на стене, иранка обнаружила за ним небольшую лестницу, ведущую наверх. Интерн порадовалась возможности быстро и беспрепятственно достигнуть четвертого этажа и легко взбежала по ступенькам.
Те, кто прожил в замке больше двух-трех лет, уже выучили и отточили до автоматизма привычку перескакивать через ступени-ловушки и проваливающиеся половицы, которые попадались на некоторых лестницах и переходах. Практикантка УМС же, проведя в школе всего два с небольшим месяца, еще не успела приноровится и изучить всех особенностей и хитростей устройства Хогвартса. Едва ее миниатюрная ножка, обутая в аккуратный ботиночек на среднем каблуке, коснулась третьей ступеньки после второго пролета, как деревянная дощечка предательски проломилась четко посередине и ступня молодой женщины оказалось зажатой между кусков древесины. Ей стало больно: очевидно щепки оцарапали лодыжку. Пару раз подергав ногу, Сафи достала волшебную палочку и направила на образовавшуюся ловушку. Заклинание не сработало.
Почти пол-часа спустя, израсходовав целый арсенал заклятий и нелицеприятных отзывов в адрес подлой ступени, практикантка устало опустилась на верхнюю, предварительно проверив ее на прочность. Сидеть с вывернутой ногой было неудобно и болезненно. Волшебница пробовала позвать кого-нибудь на помощь, но кто ее тут услышит? Больше всего ее злило то, что именно она попалась в гадкую ловушку и что ни одно известное ей заклинание не помогало освободиться. Должно быть, существует какое-то определенное слово или фраза конкретно для этой ступени. И известно оно только бывалым жителям этого проклятого замка...

Отредактировано Aylin I. Safi (2014-05-16 22:02:38)

Девушка сидела, задумчиво подперев подбородок рукой, которая локтем упиралась в колено свободной ноги. Она скептически дернула зажатую в ступени лодыжку, впрочем, не надеясь на результат, когда услышала твердые шаги внизу лестницы. Звук шагов стремительно приближался и спустя пол-минуты иранка уже лицезрела знакомую ехидную улыбку трансфигуратора. Только не он...Лучше бы меня нашел кто-то другой... Однако Айлин не позволила разочарованию отразиться на своем лице и поприветствовала профессора безукоризненной улыбкой.
- Вполне возможно. Но точно не для того, кто прожил в Хогвартсе не один год и наизусть знает все его секреты. Здравствуйте, кстати. Сафи не смогла избавиться от привычки подражать насмешливой и саркастичной манере Блишвика. Зато это ей очень помогало порой вытерпеть его сложный характер.
Практикантка убрала руку от лица и выпрямилась. Она сидела так, будто просто решила передохнуть по пути наверх и мерзкая ступень вовсе не причиняла ей неудобство. Делать вид, что все в порядке и скрывать свою боль было для девушки нормальным явлением, привычным с самого детства, проведенного во дворах с мячом и мальчишками. Их игры иногда сопровождались типичными травмами, вроде разбитых коленок и стертых о щебенку на земле ладоней. Девочка всегда и во всем подражала своим товарищам и вела себя соответственно, а значит, почти никогда не плакала, ведь мальчики не плачут. Поэтому и теперь, когда острые края дощечки впивались в ногу волшебницы, она продолжала ухмыляться мистеру Блишвику и только едва заметная тень раздражения нет-нет да мелькала в ее глазах.
Решив, что разговаривать с мужчиной, глядя снизу вверх, как минимум неудобно, Айлин предприняла попытку встать. Она поднялась на ступеньку, но застрявшая нога не позволила интерну сохранить равновесие. Сафи пошатнулась и инстинктивно выставила перед собой руки. Маленькие ладони нашли опору в виде профессорской груди. Сила притяжения была куда сильнее попытки хрупкой девушку удержаться от падения. Руки ее согнулись в локтях и пленница коварной лестницы оказалась прижатой к стоявшему рядом декану Слизерина. Восточная чародейка подняла глаза на преподавателя и испуганно посмотрела.
- Ой...

Девушка испытала ощущение крайней неловкости, сравнимое разве что с чувством, как если бы их с профессором сейчас застал кто-нибудь в столь недвусмысленном положении. Едва подумав об этом, Айлин  ощутила профессорские ладони у себя на талии, и это заставило оливковую кожу на ее щеках вспыхнуть нежнейшим румянцем.
Комментарии Блишвика, как всегда, сочились ядом и вызывали желание ответить тем же, если не стукнуть трансфигуратора. Какая я Вам, к черту, девочка?! Но выказывать возмущения Сафи не спешила и лишь внимательнее вгляделась в черты мужского лица, оказавшегося так близко с ее собственным. Он не казался ей старым, каким назвал себя только что: человек в возрасте - это явно не про декана Слизерина. Да, он был взрослым, да, у него за плечами недюжинный опыт, вот и в волосах проблескивает седина, но глаза горят пламенем, свойственным лишь чрезмерно самоуверенным, самовлюбленным, горделивым юнцам, везде и всегда уверенным в своей правоте. Человеку в возрасте, с багажом житейской мудрости, подобное не свойственно. Но таким Блишвика видела Айлин, а вот каким он являлся на самом деле, в глубине души, наверняка могли поведать лишь немногие.
Наглое предположение колдуна о нетрезвости практикантки даже немного разозлило ее, и она нахмурилась. Она уже собиралась высказаться по этому поводу, как профессор очаровательнейше едко улыбнулся и едва заметным движением придвинулся к ней, продолжая выполнять роль страховщика. Девушка так и не выразила недовольства на счет предположения волшебника: подобная близость мужчины рядом с ней совершенно сбила иранку с толку и с мысли.
Зато следующий вопрос привел чародейку в чувство и она поспешно отстранилась от декана. Одной рукой она все еще упиралась о его грудь, другая переместилась на прохладную каменную стену, когда Айлин перенесла свой вес на свободную ногу. Так же поспешно она и отвела глаза. Теперь обе ладони девушки простились с профессором и опирались о стену.
- Извините...Да, было бы очень мило с Вашей стороны помочь мне. Кхем...Пожалуйста, - вновь посмотрела на Блишвика интерн УМС; ее щеки все еще немного напоминали о вспыхнувшем на них недавно пожаре румянца.

Отредактировано Aylin I. Safi (2014-05-31 22:15:19)

Персидская волшебница опиралась о шершавый камень и следила за действиями трансфигуратора. Он несколько раз коснулся зловредной ступени волшебной палочкой и пальцы профессора, не отличавшиеся температурой от стены, что теперь служила опорой молодой колдунье, обхватили тонкую щиколотку. Да ладно! - разочарованно подумала девушка о таком банальном способе усмирения коварной дощечки, тут же принявшей свой первозданный вид. Облегчение от освобождения было недолгим: острая боль пронзила ногу интерна, стоило Блишвику отпустить ее.
Айлин осторожно ступила на травмированную конечность и поморщилась: вряд ли нога сейчас послужит ей так, как нужно. Но непокорная натура брала верх. Ага, больница. Сейчас! Как же! Она упрямо попробовала шагнуть в бок по ступени, на которой уже стояла. Глупая затея: нога предательски отозвалась режущей болью.
Язвительный тон мистера Бенджамина не удостоился внимания иранки, а вот его глаза, вдруг возникшие напротив и в непосредственной близости от ее, когда мужчина встал, вытащив ее ногу, заставили ее судорожно вздохнуть.
- М-даа...Ну Мунго или нет, но для начала придется наведаться хотя бы к мадам Лоис. Ибо нога, как Вы справедливо заметили, мне нужна, и даже очень.
Девушка огляделась словно бы в поисках помощи или легкой возможности попасть в лазарет. Но в потайном проходе был только ехидный профессор и практикантке ничего не оставалось, как только попросить его помочь ей. Однажды он уже согласился помогать Сафи, но этому согласию предшествовали долгие разговоры, споры и колкости Блишвика. Теперь же медлить не стоило: лодыжка с каждой секундной болела все сильнее.
- Вы не могли бы...ох... Чародейка неловко переступила с ноги на ногу, так как здоровая уже просто устала от постоянного упора на нее. Протяжный выдох сквозь зубы оповестил, что боль и дискомфорт, испытуемые Айлин, уже были на грани.

Отредактировано Aylin I. Safi (2014-06-15 22:37:45)

Не успела волшебница заикнуться о просьбе помощи, как оказалась на руках у мужчины. Развернувшись, он зашагал в обратном направлении, то есть вниз. Он шел достаточно быстро, но при этом осторожно, и, казалось, совсем не ощущал тяжести у себя на руках. Или делал вид, что не замечает ее. В ответ на его реплику, пропитанную привычной язвительностью, Айлин только покрепче обвила его шею руками. Ей было непривычно и неловко касаться его, быть прижатой к его груди, ощущать его на удивление сильные тонкие пальцы на своей спине и под коленями.
Блишвик быстро спустился вниз и пересек холл, к облегчению девушки оказавшийся абсолютно пустым. Вот и коридор, ведущий в подземелье. Попав в отдающий сыростью проход, Сафи вновь глубоко вздохнула. Вместе с холодным воздухом она вдохнула новый аромат. Он исходил от кожи профессора, чья шея была в непозволительной близости от лица практикантки. Слегка отвернувшись, она собралась возразить и сказать, что больничное крыло находится совсем в другой стороне, но иранка была уже достаточно знакома со сложным характером трансфигуратора и промолчала, понимая, что в ответ на свои слова услышит уйму доводов, при чем саркастического склада.
Наконец они достигли двери кабинета декана. С помощью палочки отворив ее и выругавшись, Бенджамин внес интерна УМС в свою обитель и устроил на довольно таки жестком стуле. Подвинув еще один, он предложил девушке устроиться. ...Со всевозможным комфортом. В лазарете хоть кушетки мягкие и тепло.
- Спасибо большое, мистер Блишвик. Это очень... благородно с Вашей стороны помочь мне. Но право, стоило ли так утруждать себя...
Айлин, потирая ноющую ногу, наблюдала как профессор потрошит внутренности шкафа, бубня себе под нос. Яд? Шикарно! Отравите меня уже и делу конец!
Под аккомпанемент ироничных мыслей своей новоявленной подопечной Блишвик открыл следующий шкаф и сразу достал склянку, очевидно, нужную, о чем свидетельствовало мрачное удовлетворение, читавшиеся на лице декана Слизерина.
- Кхем. Вы уверенны, что справитесь с моей покалеченной ногой лучше мадам Лоис? Не спорю, трансфигуратор Вы превосходный, но вот какой из Вас целитель мне слышать не приходилось.
Сомнение неприкрыто скользило в голосе Сафи. Она села на стуле выше, пытаясь принять удобную позу. Ее поврежденная нога на стуле напротив была чуть согнута в колене, теперь же из-за смены положения она согнулась под куда большим углом, в результате чего подол платья, до этого почти полностью скрывавший конечность, соскользнул с колена практически к основанию бедра, тем самым бесстыдно обнажив изящную ножку, затянутую в плотный черный чулок, который, увы, слегка надорвался на лодыжке в месте соприкосновения с пресловутой ступенькой.

Отредактировано Aylin I. Safi (2014-08-07 18:03:46)

- С удовольствием бы туда отправилась, если бы имела такую возможность. Но Вы милейшим образом меня ее лишили, тем самым взяв всю заботу обо мне на себя, так что - вперед, не робейте, - с интонацией, подражающей профессорской, ответила ему девушка, резким движением одергивая сползший подол платья обратно на всю ногу. Параллельно она успела заметить порванный чулок и мысленно посетовать на такую неприятность.
Закатив глаза на замечание Блишвика о ее взгляде на сосуд с мазью, Айлин дополнительно сделала приглашающий жест рукой. Впрочем, ее парирование и невозмутимость были лишь внешними. Внутренне интерн сгорала со стыда от осознания того, что декан видел ее ногу полуобнаженной (чулок мог скрыть только кожу, но не заманчивые формы). Снова подумав об этом, потерпевшая подпортила общую картину бравады вновь предательски вспыхнувшим румянцем на щеках.
Сафи опустила глаза и откашлялась.
- Что же Вы медлите...Мажьте уже свое притирание. Быть может, это позволит избавить Вас от моего общества скорее. Слова, сказанные с вызовом никак не желали сочетаться со стеснением, так отчетливо проступавшим на лице молодой чародейки. Где-то в глубине души она вдруг перестала жалеть, что оказалась не в больничном крыле, и ей даже захотелось остаться здесь, ведь никто, кроме ее семьи никогда не проявлял каких либо признаков заботы о ней. Родители, дедушка - их забота так естественна. А вот неожиданное проявление желания помочь, пусть даже и столь своеобразное и приправленной острым перцем профессорского характера, было ей удивительным.
По привычке находить всему причину, Айлин и сейчас не изменила себе. Но подобрать объяснение  поступку Блишвика...Мужское благородство? Пффф! Бросьте, рыцари только в маггловских романах бывают! Самоотверженная человеческая доброта? Бен же не филантроп какой-то! Любовь к ближнему своему? Ну это уже полный бред. Если бы он не был преподавателем, я бы и вовсе решила, что Бенджи - социофоб, до того он терпеть не может людей. И меня - в частности. Или я ошибаюсь?...
И практикантка снова перевела глаза на склянку, затем на профессора, и положила пальцы на подол платья, показывая, что готова снова его приподнять дабы дать главе слизеринцев возможность исцелять ее.

Отредактировано Aylin I. Safi (2014-08-16 02:48:18)

Айлин Сафи не раз доводилось наблюдать египетских кобр. Это крайне ядовитые существа, способные умертвить свою жертву в считанные минуты. К тому же они обладают скверным характером, отличающимся сильной нервозностью и агрессивностью. Но самым ядовитым и невыносимым экземпляром был Бенджамин Блишвик. Египетские змеи были просто кроткими червями рядом с этим несомненным "королем" змей: слушая отравленные речи декана Слизерина даже сам василиск нервно курил бы в сторонке.
Словно в подтверждение того, что и он обладает всеми характеристиками злобных рептилий, профессор взмахнул палочкой слишком резко, подвергнув риску разбиться драгоценный сосуд с мазью.
Конские выделения! Да от Вас кобры спасаются бегством в страхе быть отравленными посредством Вашего дивного голоса!
Черные брови восточной чародейки взлетели вверх, но не от подобной грубости, не сильно-то и смутившей девушку. Куда больше удивило ее содержимое ящика профессорского стола. Склянка, наполненная чем-то, жутко напоминающим глаза, в сочетании с письменными принадлежностями и невесть зачем и откуда взявшимся десертным ножом довершили впечатление о странной и бесконечно ядовитой личности трансфигуратора.
- Дорогой профессор, будьте добры, спрячьте зубы и умерьте тон: это совсем ни к чему и вряд ли поможет избавить меня от участи калеки. - Уже почти привычно, в тон Бенджамину, сказала иранка. И тут же, практически безо всякого перехода, уже совсем иным, более тихим и искренним голосом продолжила. - Спасибо, что помогаете мне. Вы пожертвовали своим временем и планами, не сбагрили меня мадам Лоис, что было бы логичным и как поступил бы любой на Вашем месте. Я благодарна Вам за Вашу заботу. Не смотря ни на что.
Разговаривать с деканом змей в одной тональности и с одними и теми же эмоциями было делом почти невозможным. Очередной его реприманд - и вам снова охота послать его куда подальше.
- Увы и ах, профессор! Как ни прискорбно, Вам таки не удастся избавиться от выбранной Вами же участи лекаря. Лечите, будьте так добры! - И Айлин твердой рукой, уже добровольно приподняла подол платья, правда совсем немного: ровно на столько, чтобы было видно только поврежденное место. Подобрав с соседнего стула свою волшебную палочку, чародейка безжалостно заклинанием распорола и так уже порванный чулок, обнаруживший под собой изрядно опухшую и отчасти синеющую лодыжку. Это зрелище заставило обратить серьезный и невозмутимый взор Айлин вновь к профессору.
- Я не хочу к Святому Мунго!

Отредактировано Aylin I. Safi (2014-09-26 23:24:12)

Профессор трансфигурации был в общем странным и в чем-то даже неприятным человеком. И замечания его зачастую были не менее странными и неприятными. Впрочем, если не принимать все близко к сердцу да и вообще на свой счет, с Блишвиком вполне возможно было поддерживать некое подобие общения и даже своеобразных отношений. Молодой девушке, изо всех сил старавшейся сохранять невозмутимость, было сложновато терпеть престарелого змея, пожалуй, ввиду своей молодости и нехватки опыта в общении с очень разными людьми.
- Я? Ну что ж, Вы вольны думать обо мне все, что пожелаете, а то и не думать вовсе. Но спешу Вас заверить, что никто и никогда не смеет обвинять Айлин Сафи в высокомерии. Метафоры же тоже следует понимать менее буквально, - уже начинала сердиться волшебница. - И в число Ваших друзей я не слишком-то стремлюсь угодить. Но разве Вы считаете меня врагом? Не много ли чести для маленькой глупой колдуньи, коей Вы меня представляете?
Сафи окончательно и, надо полагать, бесповоротно выбрала его манеру обращения с откровенными издевками и колкостями, которые чередуются вроде бы нормальной и даже где-то доброжелательной речью.
Мнение бабушки Блишвика о своем внуке Айлин никак не прокомментировала, а только следила взглядом за действиями профессора по отношению к ее ноге. Мазь казалась не холодной и не теплой, почти бесцветной, и только сладковато-цветочный аромат выдавал ее присутствие. Последний штрих в виде белоснежного бинта, плотно обхватившего намазанную лодыжку - и девушка смогла вздохнуть с облегчением: действие лекарства началось практически моментально, сняв боль, мучавшую Айлин последние полчаса.
Помыв руки, декан Слизерина предложил практикантке чаю. На мгновение она задумалась.
- Благодарю. Но не стоит. Я лучше пойду, к чему больше отнимать Ваше драгоценное время. Айлин аккуратно встала со стула и осторожно ступила на ногу. Чародейка слегка поморщилась: ощущение было не из приятных, но радовало уже то, что можно было хотя бы стоять. - И спасибо за Ваши заботы. Что это, кстати, за чудная мазь?