На улице было довольно-таки прохладно, поэтому сидели они очень близко друг к другу. Если быть точнее, Альбус настоял на том, чтобы Гвен села к нему на колени, несмотря на то, что положение было весьма… недвусмысленным. Он, как и любой влюблённый подросток, хотел оказаться настолько близко к ней, насколько это было возможно, но после происшествия в кладовке опасался вновь потерять над собой контроль и напугать Гвендолин до обморока – он никогда не считал её слабой, поэтому… сильно удивился, узнав истинные причины того её недомогания. По некоторым причинам, Алу было легче поверить в то, что он сам сделал что-то не то – хотя он итак это сделал – и причинил Лин какую-то боль, нежели в то, что она и впрямь его испугалась.
В общем, если абстрагироваться от общих, не отпускающих его переживаний, в вопросе позиций он руководствовался не столько пожеланиями своего напичканного гормонами подросткового организма,  сколько её удобством. Альбус совсем не хотел, чтобы она застудила себе что-нибудь, сидя на полу – даже если постелить туда захваченный с собой плед, было всё ещё достаточно холодно, чтобы джентльмен внутри Поттера взбунтовался и заткнул рот «обычному семнадцатилетнему подростку», страдающему от буйства воображения и внезапного прилива крови к совершенно неожиданным местам.
Впрочем, опасения Альбуса не сбылись – посиделки, несмотря на их недвусмысленное положение, прошли довольно-таки гладко – он всё же забывался пару раз, теряя нить разговора, шумно втягивая носом запах её волос, но после быстро себя одёргивал и продолжал нести какую-то занимательную романтическую чушь про звёзды. К счастью, он знал о них достаточно много, чтобы ни разу не повториться и не скатиться в сухое перечисление небесных тел, интересное разве что старикам без личной жизни. Его никогда особенно не интересовали легенды о созвездиях и запоминал он их скорее автоматически – хотя бабушка Молли, узнав о его увлечении, нередко ему говорила, что в общении с девушками оно ему сильно поможет. Чему в данный момент Ал был действительно рад – ему совсем не хотелось, чтобы Лин заскучала рядом с ним. Наверное, именно поэтому Альбус сыпал и сыпал разнообразными историями, словно из рога изобилия, лишь бы между ними не повисло то гнетущее, неловкое молчание.
Прервался он только тогда, когда в горле откровенно запершило – он отпил немного из термоса с чем-то горячим, предусмотрительно захваченным с собой, после чего вновь, было, собирался вернуться к своей болтовне, но… отчего-то передумал. Как он и ожидал – стоило ему только замолчать, как в следующее же мгновение его голова была совсем пуста. Альбус попросту не мог вспомнить ни одной истории, даже из тех, которые рассказывал совсем недавно. Тяжело выдохнув, он обнял свою девушку крепче и уткнулся замёрзшим носом ей в затылок, не совсем понимая, что нужно делать дальше. Было приятно и, вместе с тем, очень тревожно. Прижимаясь своей грудью к её спине – исключительно в соображениях сохранения тепла, конечно же – и ощущая её тонкое тело в кольце собственных рук, он всё ещё толком не мог поверить в то, что всё это – реальность.
- Лин, можно задать вопрос? – Тихо пробормотал Поттер, сам ещё не зная, что именно хочет у неё спросить. Большая часть вертевшихся на языке вопросом без сомнения её разозлили бы – за прошедшее, пускай и короткое, но весьма плодотворное время, он всё же научился отличать то, что его возлюбленную буквально выводило из себя, а что не следовало бы демонстрировать, дабы не стать трусом и подкаблучником в её глазах. – Ты когда-нибудь думала о будущем? Если подумать, у нас остался всего лишь год. Возможно, я сильно поторопился с такими размышлениями, - Альбус почувствовал, как у него начали гореть уши – от смущения и осознания собственной глупости. – Но меня беспокоит то, что после окончания школы, мы, скорее всего, пойдём разными путями.

Очень здорово было осознавать, что о нём думали. Сам Альбус, конечно же, об их общем будущем раньше и помыслить не мог – вся его фантазия стопорилась на прохладных из-за расстояния, но неизменно дружеских отношениях, которые они могли бы поддерживать. Всё же он тоже собирался в министерство, а их отделы друг от друга отделяла всего пара этажей. Он прекрасно помнил, как Гвен рассказывала ему о своей мечте – хотя, нет, цели, потому что она имела все шансы её достичь, воплотить в реальность, что нельзя было сказать о самом Поттере. Он, конечно же, не занижал свои способности, но, как ему казалось, для работы в аврорате, под началом своего отца, бок о бок со старшим братом, нужно иметь чуточку больше смелости и задора. Вот Джеймс, как Альбусу казалось, идеально для этого подходил. Младший, конечно, подозревал, что все его рассказы о том, чем он в министерстве занимается – сильно преувеличены, если совсем не выдуманы, но… отчего-то Альбус всё же чувствовал, что – пока что – не имеет морального права идти по стопам отца.
Впрочем, все эти его волнения касались Гвендолин только частично – он привык за неё бояться, так же, как и за свою любимую младшую сестрёнку, так же, как и за её брата, ставшего ему почти что родным. Альбус привык к страху, крепко засевшему в его сердце, и именно поэтому сомневался в том, что работа его отца и брата действительно ему подходит.
- Я помню, ты рассказывала мне, - мягко произнёс Ал, вспоминая дни, проводимые им рядом с ней в больничной палате, когда они только-только начинали узнавать друг друга. Сейчас всё то, что было в прошлом, казалось каким-то нереальным и немного глупым. У него не было никаких веских оснований для этого, но Альбус всё же невольно задумывался, а как бы сложилась их жизнь, если бы он нашёл в себе силы признаться ей чуточку раньше. Если бы у них оставалось больше года. Даже если они и впрямь не расстанутся после выпуска – одно предположение о подобном исходе отзывалось тупой, ноющей болью где-то в груди – времени на укрепление их отношений будет куда меньше, ведь они оба будут заняты своей работой. Если учесть все возможные трудности, через которые они будут обязаны пройти, этого вполне может оказаться недостаточно…
Впрочем, у них всё ещё был Скорпиус. Тот был вредной занозой в заднице у Ала, как сам он считал, и, очевидно, помогать им ни с чем не собирался, однако Поттер почему-то думал, что в будущем Малфой действительно будет их поддерживать. Если, конечно, за этот год не произойдёт ничего, что может развести их по разным углам. Только подумав об этом, Альбус почувствовал острое желание переплюнуть – не накаркать бы.
- Я немного не это имел в виду, - вздохнув, пробормотал он, неосознанно легонько потеревшись кончиком носа о выглядывающее из её волос ушко. – Для меня мысль о расставании… неприемлема. Даже если ты захочешь, я… я возможно не соглашусь тебя отпустить. Только не после этого, - выдохнув, он осторожно сжал её в своих руках, вглядываясь в любимый профиль. – Не помню, рассказывал ли тебе, но после того, как Джеймс выпустился и поступил практикантом к отцу, я решил, что тоже туда устроюсь. Не знаю, получится ли у меня и подходит ли мне эта работа, но я попытаюсь, - улыбнувшись одними кончиками своих губ, он перевёл задумчивый взгляд на небо. – Это не так уж далеко, на самом деле. Возможно, мы даже сможем обедать друг с другом, но меня беспокоит то, как к… этому всему отнесётся твоя семья. Наверняка прозвучит глупо, слишком поспешно и самонадеянно, но я не думаю, что смогу смириться, если они вдруг надумают найти тебе жениха. Как семья Малфоя нашла ему невесту.

Отредактировано Albus S. Potter (2014-03-14 04:31:44)

Это было чисто эгоистичное желание – он не мог говорить за неё, не обладая большой уверенностью в себе, всегда допуская, что из-за его глупой ошибки может всё пойти наперекосяк. Однако Альбус точно знал, был уверен, что не захочет с ней расставаться, сколько бы лет не прошло. Да, официально встречаться они стали всего пару дней назад, однако Альбус любил её гораздо, гораздо дольше, всегда наблюдал со стороны, пытаясь сберечь, сам для себя провёл невидимую черту в отношениях между ними, которую тогда, в гостиной, сам же и пересёк. И всё же, Поттер не мог знать, что чувства Гвендолин длились если не столько же, то хотя бы примерно, и это лишало его довольно-таки ощутимой доли уверенности в себе. Возможно, из-за этого он и затеял этот разговор. Ал допускал, что закончиться оно может не совсем приятным образом, но чувствовал необходимость высказаться, прояснить кое-что между ними. Чтобы не осталось больше недомолвок, могущих навредить хрупким, только-только закрепившимся отношениям. Альбус не хотел потерять Гвен из-за какого-нибудь совершенно дуракцого недопонимания, прекрасно осознавая, что девушка у него… темпераментная, и кое-что может попросту не стерпеть.
Слова Лин заставили его улыбнуться и почувствовать, что дышать стало немного легче. Было очень приятно слышать о том, что его любимая в него верит. Он, конечно же, уже слышал подобные слова от других, близких ему людей – от той же Рози, первой, услышавшей о его решении поступить на службу в аврорат. Хоть та и были очень симпатичной и доброй девушкой, очень дорогой его сердцу, так сильно прочувствовать – появляющуюся во всём теле лёгкость, заставляющую широко улыбаться радость – он смог только после того, как это сказала ему Гвен. Впрочем, всю красоту и удивительность этого мгновения моментально разрушило упоминание о том, что треклятый Малфой с лёгкостью мог стать женихом его любимой. Альбус ничего не мог с собой поделать – он едва слышно недовольно фыркнул и сжал свои руки покрепче – весьма ощутимо – словно бы Скорпиус только и ждал где-нибудь неподалёку подходящего момента для того, чтобы отобрать у Поттера его чудом обретённое счастье.
- Малфой, Малфой, - тихо пробормотал себе под нос, даже не пытаясь скрыть ворчливые нотки в собственном голосе. – Он бы не смог полюбить тебя так же сильно, как и я, - более громко и уверенно сказал Альбус, глядя куда-то… в пустоту, ни на чём конкретном не концентрируя своё внимание. Он действительно в это верил и мог бы поклясться. Нельзя было сказать, что ему действительно было какое-то дело до того, счастлива ли будет невеста Скорпиуса, пока не представлял на её месте Гвен. Возможно, для семьи Ноттов он и был наилучшим кандидатом, но не для самой Гвендолин. Даже если бы она не ответила на его чувства, Альбус постарался бы сделать всё, что было в его силах, чтобы та обрела свою любовь с кем-нибудь другим. Так ему, по крайней мере, было бы легче.
- Если ты хочешь за меня замуж, то мне не остаётся ничего другого, кроме как сделать тебе предложение.
Лёгким, более шутливым тоном произнёс Поттер, нащупывая лежащую рядом с его бедром мягкую, серебристую проволочку, ранее скрепляющую пакет с присланными ему бабушкой Молли пирогами. Положив подбородок на плечо Гвендолин, чтобы было лучше видно, что делают его пальцы, Альбус ловко и споро скрутил из неё тоненькое, простенькое, но симпатичное колечко. Которое медленно, словно бы наслаждаясь каждым мгновением, и надел на безымянный палец Лин – осторожно, будто бы опасаясь поцарапать её кожу ненароком, хотя он лично перед этим удостоверился, что острые концы проволочки больше не торчат.
- Нормальные люди обычно на первом свидании так не делают, но я же Поттер, поэтому мне можно, - весело произнёс он, нежно поглаживая большим пальцем костяшки её руки. Несмотря на то, что Ал явно нервничал, не обращая внимания на его откровенно шутливый тон, следующие его слова звучали предельно твёрдо и серьёзно, как и полагается в подобных ситуациях: - Гвендолин Мисти Нотт, станешь ли ты моей невестой?

Отредактировано Albus S. Potter (2014-03-14 07:53:25)

Сразу после того, как Альбус озвучил своё предложение, он тут же о нём пожалел. Нет, конечно же, Ал не стал любить свою девушку меньше, он всё ещё хотел быть рядом с ней всю жизнь – и ещё немного больше, если будет такая возможность. Альбус боялся. За короткое мгновений, ушедший, было, страх вернулся с новой силой. Он тут же, ярко, во всех красках представил себе, к чему может привести его глупая поспешность. То, что Гвендолин согласилась с ним встречаться – да, в представлении Ала ситуация в целом выглядела именно так – не значило, что она так же легко воспримет то, что он, вполне возможно, будет мозолить ей глаза… сколько? Альбус не знал – если быть честным, он вообще ничего не планировал. То, что касалось его жизни – цели, мечты – он выбирал чисто интуитивно, полагаясь исключительно на свои желания. Это не было похоже на стратегию, которую он разрабатывал со своей командой перед каждым серьёзным матчем. Что касалось его планов на жизнь – он всегда руководствовался только своими эмоциями. Поттер даже не знал, сколько именно должно пройти времени, чтобы он снова смог пригласить ей на свидание, что уж говорить о чём-то настолько долгосрочном, как брак.
Он зажмурился и спрятал лицо в изгибе её шеи, с замиранием сердца ожидая вердикта Лин. Секунды растягивались, словно жевательная резинка, и Ал чувствовал, что с каждым прошедшим мгновением страх у него в груди разрастается, увеличивается, отвоёвывает себе всё новые и новые местечки у него в сердце. Глупая ревность толкнула его на этот поступок, но даже если бы у Альбуса был шанс отмотать время на несколько минут назад, чтобы переиграть ситуацию, он всё равно ответил бы так же. Поттер не мог проигнорировать эти её слова, как на его месте сделали бы многие. Он, также, не мог свести всё к шутке, потому что относился к Гвендолин чересчур серьёзно. А как иначе? Он любил её три года, даже не задумываясь о том, что эти его чувства могут быть взаимны. Альбус знал, несмотря на все возможные последствия, этот вопрос – отражает испытываемые им чувства. Вполне вероятно, это было и впрямь слишком рано, слишком поспешно. Вероятно, Гвен к этому не была готова, но Ал просто не мог ответить по-другому.
Поттер издал полный облегчения вздох, когда услышал слова своей возлюбленной. Его полное имя, конечно, звучало как-то смешно и не к месту, но всё это затмевало короткое «да», эхом отдающееся у него в висках. Кажется, он задерживал дыхание, потому что секундой позже его сердце колотилось, словно бешеное, а кровь пульсировала в венах, как ему казалось, с удвоенной силой. Альбус мог бы поклясться, что у него покраснели не только уши, но и щёки. Было немного жарко и душно, несмотря на прохладу на улице и отсутствие у него самого достаточно тёплой одежды. Поттер переплёл пальцы с пальцами Гвендолин, мягко, очень нежно сжимая её руку в своей. Слова кончились, он забыл о пресловутом Малфое и просто наслаждался её близостью, её согласием, её пониманием. Было очень хорошо, настолько, что он готов был провести на этом самом месте если не всю свою жизнь, то всю ночь – точно.

- Не беспокойся по этому поводу, - тихо ответил Альбус, не открывая глаз, медленно вдыхая её запах, обнимая так же крепко и бережно, как и раньше. – Вряд ли я такой кому-то нужен, кроме тебя.
Это не было очередным приступом самобичевания или признаком и без того заметно заниженной самооценки, он просто констатировал факт. Не потому, что думал, будто во всей школе и за её пределами не найдётся девушка, которую он смог бы заинтересовать – со всей своей неуверенностью в себе, Альбус всё-таки думал, что, при желании, смог бы достойно поухаживать за кем-нибудь, кто не заставлял бы его отчаянно нервничать и бояться. С другими девушками, помимо Гвен, ведь так обычно и было – Поттер не заикался при них, не делал и не говорил глупостей, даже наоборот – вёл себя как настоящий джентльмен, как его и учила мама. Дело было в другом – Альбус попросту не задумывался о такой возможности. С тех пор, как он вошёл в тот возраст, в котором мальчики начинают интересоваться девочками, всё, что он перед собой видел – была Гвендолин. Если забыть о совсем уж детских влюблённостей в детском саду, единственной девушкой, которая его интересовала, была Лин. Другого расклада он и вообразить не мог, хотя и знал, что такое вполне возможно. У него просто не было желания что-либо менять, переключаться на кого-то другого. Всё его внимание в этом плане всегда занимала именно Гвен. И это полностью устраивало самого Альбуса – как раньше, так и сейчас. Поменялось разве что направление их отношений, уровень счастья, если хотите. Если раньше ему постоянно приходилось сдерживать свои порывы, то сейчас… сейчас в этом не было никакой необходимости.
В данный момент, в эту самую секунду Альбус просто забыл о том, что несколькими днями ранее произошло между ними в кладовке. До этого свидания он не давал себе расслабиться, будто бы в наказание за свои собственные порывы – первобытные, животные – Ал запрещал себе даже думать о том, чтобы без спросу прикоснуться к Гвен. Даже к её плечу. Он не оставлял её одну, не сторонился, не избегал, как делал это раньше, однако первым не предпринимал никаких попыток сократить расстояние между ними. Отвечал – жадно, с видимым удовольствием, не отказывая своей любимой девушке в тепле или ласке, однако делать первые шаги пока не начинал. Было не то, чтобы боязно, но как-то совсем неуверенно – Альбус не мог поручиться за то, что снова не перейдёт грань дозволенного.
В этот раз Поттер забылся – опять, как и тогда, в кладовке. Впрочем, пока что он мыслил достаточно трезво, чтобы не перегибать палку. Он совсем не хотел пугать свою любимую. Он желал лишь её доверия, которое мог сломить одним своим неосторожным движением, помыслом… Ему совсем не обязательно было менять своё положение – просто немного, совсем чуть-чуть сместиться, чтобы видеть её профиль, развернуть лицом к себе – так, что они буквально касались друг друга носами. Он улыбнулся – рассеянно, не совсем понимая, чего этим пытается добиться – её расположения или просто успокаивая. Взгляд Альбуса был чуть затуманен дымкой желания – он так хотел её поцеловать… Дольше медлить Ал не стал – накрыв затылок Гвен своей ладонью, он притянул её ближе к себе – благо, их лица разделяли какие-то миллиметры – и мягко накрыл своими губами её губы.

Свободной рукой он накрыл её ладонь, прижав к своей щеке плотнее – прохладные девичьи пальчики дарили ему по-настоящему волшебные ощущения, которые одновременно хотелось продлить и усилить. Казалось, сожми он её руку чуть крепче, и она – вся Гвендолин – вдруг исчезнет, оставив его мёрзнуть под тёмным, ночным небом, под присмотром разве что одиноких призраков да звёзд. Отстранившись от её губ всего на пару коротких мгновений, Альбус пристально глянул в её глаза, стараясь найти там выражение испуга или протеста – в его памяти всё ещё было живо воспоминание о том, что случилось в кладовке. Не увидев и малейшего признака оных, он притянул свою девушку ещё ближе к себе, практически вплотную, и снова поцеловал – медленно, нежно, пускай и немного неумело. Практики ему определённо не хватало. С другой стороны, чем дольше это длилось, тем смелее становились его движения – с каждой секундой он целовал её всё более и более жадно, выдавая истинную свою подростковую нетерпеливость, свойственную каждому семнадцатилетнему пареньку.
Приютившаяся на затылке Гвендолин, рука Альбуса вновь ожила – сначала, он осторожно погладил её шею – у самой кромки волос, стараясь давить не слишком-то сильно. Потом его мягкие поглаживания сместились чуть ниже и перешли на плечи, а после – и на спину, став более размашистыми и настойчивыми. В принципе, эти движения были довольно-таки далеки от того, что делают более опытные любовники, но Поттеру в данный момент на это было совершенно наплевать. Он просто хотел трогать её, обнимать – обычно не отличающиеся чувствительностью, сейчас его ладони почти что жгло от прикосновений к ткани, что раздражало и заставляло его желать коснуться обнажённой кожи Гвен… заставляло вновь терять голову в мешанине из того, что происходит сейчас, и того, о чём он тайком мечтал раньше. Альбус даже не заметил, как его собственные руки оказались на её талии, под мантией – опять. Осознав, что ещё чуть-чуть – и он попытается залезть к ней под кофточку, Ал ощутимо дрогнул и разорвал затянувшийся поцелуй, виновато глядя на Лин снизу вверх – и когда они успели настолько поменять положение? Нет, она, конечно же, до сих пор сидела у него на коленях, но теперь была лицом к нему, что позволяло Альбусу так… хорошо, так правильно прижимать её к себе…
Осознав всю двусмысленность их положения, Ал покраснел едва ли не до кончиков собственных волос. Дабы не позориться перед собственной девушкой, он невнятно что-то фыркнул и спрятал лицо у неё на плече, зарывшись носом в мантию. Разжать руки и выпустить её из объятий, чтобы они могли вновь сесть… как-нибудь более-менее прилично, у него пока не хватало сил – собственные конечности банально отказывались его слушаться.
– Извини, – глухо пробормотал он, всё ещё опасаясь смотреть ей в лицо. – Уже очень поздно, – неуверенно начал Ал, после чего, не до конца понимая, что им следует делать дальше, спросил: – Нам, наверное, пора?